И осталась только надежда - [105]

Я не ошиблась, предположив, что управление кристаллом подстраивается под представление о том, каким оно должно быть. Вилдор был об этом прекрасно осведомлен.

Не было жестов, лишь бездонной стала чернота глаз, выдавая ментальную работу. Грани появившегося куба раскрывались, информационные модули сменяли друг друга. Взгляд не успевал за мельтешением образов, символы воспринимались замысловатым узором. Значение того, что он делал, стало понятным не сразу.

Но ведь из нас двоих маром был не только он.

— Ты готова? — Дарианец резко обернулся ко мне. Все то время, что он задавал параметры изменений, я стояла у него за спиной.

Оставалось надеяться, что мою многообещающую улыбку он не заметил.

Сашка насмешливо приподнял бровь, намекая, что его мнение в очередной раз осталось без внимания. Но тут же, махнув рукой, словно соглашаясь с тем, что это решение будет именно моим, направился прочь от нас. Далеко не ушел, остановился, услышав мой голос.

Похоже, я тоже смогла его удивить.

— Я не верю, что это было твоей целью. Новый мир, власть, могущество, я….

Я, действительно, не верила. Вопреки всем фактам, которые получила.

Сашка не верил тоже, подтверждение этому я видела в том напряжении, что сковало его тело.

Вилдор молчал. Не отводил от меня лишенного внутреннего спокойствия взгляда, поражал бесконечной, как вечность, чернотой глаз, в которых неожиданно появилась неуверенность и… молчал.

Я уже смирилась с тем, что свое решение мне придется принимать, так и не услышав ответа, когда он заговорил.

— Я хотел начать все с начала.

Уточнять, что именно он имел в виду, я не стала. Побоялась. При его непредсказуемости, смысл мог быть весьма неоднозначным.

Просто кивнула: с начала, так с начала.

Эпилог

Лера

Этот год в моей жизни был довольно тяжелым.

Сначала меня бросил любимый мужчина, с которым нас много лет связывали близкие отношения. Они уже давно не сулили ничего нового, но были удобны, как растоптанные тапки, знакомы до каждого слова, малейшей интонации, полужеста и радовали мнимой стабильностью.

Горечь расставания была не только в этом, моя соперница — молоденькая длинноногая блондинка, всерьез поколебала мою уверенность в себе.

Вскоре начались проблемы с сыном. Впрочем, трудности возникли не у него, а у меня. Сашка вырос, а я продолжала делать вид, что ему ну никак не обойтись без моей заботы, от которой он категорически отмахивался. Все попытки уговорить себя, что все матери рано или поздно через это проходят, результата не приносили. Сил же относиться к этому спокойно не хватало.

Затем, как и следовало ожидать, началось что-то непонятное на работе. Вроде ничего особенного не происходит, но…. Идти туда не хочется. С работы домой — тоже не тянет.

Спасением стал парк. Гуляла я там до тех пор, пока в перчатках не скрючит пальцы, и ступни не примерзнут к стелькам сапог. Вот и сегодня, как только народ потянулся к выходу из офиса, я, натянув шубку, вышла на улицу.

Мне повезло. Столбик термометра поднялся до отметки, не угрожающей в ближайший час превратиться в сосульку.

Я дождалась, пока на светофоре загорится зеленый, перешла дорогу вместе со спешащими куда-то в отличие от меня людьми. Направилась по тротуару вдоль ограды, которая отделяла укутанный снегом парк от кишащей машинами улицы.

Что заставило меня поднять глаза? Наверное, это был коварный план судьбы, чтобы сделать мою безрадостную жизнь еще мрачнее. Или та самая случайность, которая способна перевернуть все с ног на голову.

Он шел мне навстречу, о чем-то тихо разговаривая со своим спутником. Казалось, что весь этот мир существовал лишь для них.

Высокий, даже по сравнению со вторым, который шел рядом и тоже был не маленького роста. Атлетически сложенная фигура. Гладко зачесанные назад, убранные в хвост длинные волосы, странная татуировка на правом виске, пересекая бровь, спускалась на скулу и была похожа на раскрывшую капюшон кобру. Стремительные и грациозные движения делали его похожим на хищника, уже выследившего добычу и теперь уверенной тенью скользящего за ней.

Он ступал так мягко, что практически не оставлял следов на недавно выпавшем снегу, и не издавая не единого звука.

Мне оставалось только грустно усмехнуться и отвести взгляд. Возраст, в котором можно было мечтать о принце на белом коне, остался давно позади.

Задумавшись о том, насколько это тягостно, понимать, что твои мечты несбыточны и не иметь сил от них отказаться, я не заметила, как эти двое поравнялись со мной, и незнакомец, заставивший мое сердце сладко замереть, ненароком задел меня плечом. От этого случайного движения я отлетела, едва не вписавшись в решетчатую ограду.

— Я помогу.

Все произошло так быстро, что растеряться я не успела. Наверное, от шока, безропотно протянула руку моему нечаянному спасителю, которого до этого даже не замечала, позволяя себя поддержать.

— Вы не ударились?

Он был значительно выше меня и потому вынужденно наклонился, чтобы помочь стряхнуть снег с моей шубы.

«Я должен убить тебя….»

Чужой голос прозвучал так явственно, что я машинально отшатнулась. Но… за моей спиной была ограда парка и все, что я могла сделать, застыть в испуге, вглядываясь в странные черные глаза стоящего напротив меня мужчины, в которых, казалось, прячется сама бездна. Смотреть на ресницы, словно припорошенные изморозью. В резкие, словно вырубленные в камне, черты лица.