И.О. Кощея - [7]

— Это что такое было? — совершенно нормальным голосом, а вовсе не чопорным, официальным, протянул Гюнтер.

— Посла там не придавило? — слабым голосом поинтересовался я. — Еще нам международного конфликта только и не хватало…

— Разрешите узнать, Ваше Величество? — перешел на обычную манеру Гюнтер и, не дожидаясь моего согласия, спустился с постамента, растолкал уже взявших трон в кольцо рыцарей, ощетинившихся мечами, и полез через завалы тронного зала к выходу.

А ведь это трон меня спас. Я вспомнил, как накануне пленения Кощея, я как раз застал его в этом зале за заменой трона и еще удивился, но спросить в той суматохе так и забыл. Вот оказывается, что. Кощей сделал другой трон, специально под меня и подогнал его под меня же, магически. Спасибо, царь-батюшка, не ваша бы забота и хана Феденьке.

В зал влетела Маша, сделала круг под потолком, который теперь представлял из себя голую скалу, плавно спикировала на постамент и внимательно окинула меня взглядом.

— Жив-жив, — успокоил я её.

В дверях зала показалась небольшая фигура и заорала:

— Федька! Внучек! Живой?

— Да живой, Михалыч, живой, — пробурчал я. — Дед ты там стой, сюда не лезь, а то поранишься еще об обломки.

— Пойдемте, мсье Теодор, — сказала моя вампирша, подхватывая меня и взлетая, — вам тут больше делать нечего.

Она мягко опустила меня около Михалыча и снова взлетела к потолку и принялась порхать кругами, внимательно осматриваясь.

Притопавшие рыцари-зомби снова окружили меня, попытавшись оттеснить Михалыча, но тот так цыкнул на них, что больше попыток разделить нас не последовало и мы вышли в коридор.

— Федор Васильевич, — подскочил к нам Калымдай. — Моя рота и подразделение Аристофана стоят в оцеплении в ближайших коридорах, мышь не проскочит.

— Да сейчас-то толку с того? — махнул я рукой. — Гюнтер! Что там с послом?

— Цел водоплавающий, — отмахнулся Михалыч. — Унесли уже.

— Унесли?!

— Не извольте беспокоиться, Ваше Величество, — подошел Гюнтер. — Посол цел, бригада медиков-кикимор взяла посла под свою опеку.

— Штоф самогона с валерьянкой влейте и будя с него, — проворчал дед. — Пошли отсюда, внучек.

— В Канцелярию, — скомандовал я и повернул голову к шагающему рядом Гюнтеру: — Гюнтер, там надо порядок…

— Будет исполнено, Ваше Величество, — прервал он меня. — Восстановительные работы начнутся сразу после ухода следственной бригады.

— Не перебивай царя, — пробурчал я для проформы. — Молодец.

— Виноват, Ваше Величество. Спасибо.

— Ладно, давай командуй тут. Я буду в Канцелярии.

* * *

В Канцелярии была тишина.

Все сидели за столом, только Михалыч возился с самоваром да Дизель баюкал Тишку да Гришку на диване. Маша внимательно разглядывала наш потолок, Аристофан ёрзал, переполняемый эмоциями, а Калымдай задумчиво чистил ногти большим ножом.

Я посмотрел на коньяк, плескавшийся в моём стакане, взболтнул его и залпом выпил. Ух! Вещь! Полстакана великолепного алкоголя огнем пробежало по пищеводу, мягко опустилось в пузо и вдруг взорвалось приятной обжигающей вспышкой. Есть всё же нечто в народной медицине. Стресса как такового я не чувствовал, дрожь охватившая меня еще в зале давно улеглась, но от коньяка я отказываться не стал в профилактических целях и теперь, расслабившись добродушно и лениво размышлял. Повезло, вот, просто взяло и повезло. Нет спасибо, конечно Кощею за его заботу, но если бы я не сидел на троне, а только подходил к нему? Всё — плач, стоны по всему царству и демократические выборы нового царя, за которыми я буду наблюдать уже в виде несчастного, но очень симпатичного приведения. По факту это же второй день рождения и есть повод отметить это дело!

Я уже было открыл рот, чтобы предложить устроить внеочередной праздник и был неприятно удивлён мрачным выражением физиономий моих коллег.

— Вы чего такие? Тут радоваться надо. Это ж так везет не каждый день. Предлагаю провести сегодня торжественное мероприятие по случаю счастливого спасения!

Маша вздохнула, Калымдай хмыкнул и отвёл взгляд, Аристофан впечатал кулак в стол, а дед только жалостливо погладил меня по голове.

— Так… Ну и что я опять проглядел? — обвёл я взглядом соратников. — Ничего не понимаю.

— То-то и оно, внучек, — Михалыч водрузил на стол самовар и, шагнув к комоду за кружками, бросил через плечо: — Федьке больше не наливайте.

— Да что случилось-то?! Объяснит мне кто-нибудь?

— Видите ли, Федор Васильевич, — размеренно начал Калымдай, подозрительно разглядывая кружку, поставленную перед ним, — дворец Кощея-батюшки — очень сложное устройство, ничего с обычным домом не имеющее. И просто в принципе невозможно, чтобы вот так, без всякой причины упал потолок или, там, обрушились стены.

— Вот как? Ты хочешь сказать, что происшедшее было не случайностью?

— Именно, — Калымдай бросил разглядывать кружку и подставил её под носик самовара. — И было бы неплохо разобраться, что именно произошло.

— А Гюнтер, — вспомнил я, — что-то говорил про следствие… У нас и следственная бригада имеется? Круто…

— Чаво тут только нет, внучек, — отмахнулся дед. — Набрал царь-батюшка дармоедов…

Я набрал в лёгкие воздух и заорал:

— Гю-у-унте-э-эр!!!

Маша наморщила носик, а я только ухмыльнулся. Это я быстро схватил: стоит заорать или высунуть голову из двери и позвать и через пять минут вызываемый уже стоит пред моими светлыми очами. Или это дворец как-то реагировал, передовая вызов, а скорее всего, кто-нибудь из слуг постоянно ошивался неподалёку и звал нужного мне человека. Или не человека. Не важно. Тем более что пришел Гюнтер: