И не таких гасили - [7]

— Скажите, товарищ генерал, — обратился Антонов к Чацкому, — слежка за усадьбой ведется? Их разговоры прослушивают?

— Увы, нет. Как я уже отметил, местность труднодоступная, почти непроходимая. Есть несколько тропок, но по ним тоже вплотную не подобраться. Темногорская держит при себе кучу охранников, которые по документам числятся егерями. Имеют право на ношение оружия, а незнакомца запросто могут принять за браконьера или беглого зэка. Ситуация понятна?

— В общих чертах, — подтвердил Антонов.

Второй молча кивнул.

— В таком случае разрешите откланяться. — Генерал Чацкий встал, приложив немалые усилия для того, чтобы отодвинуть тяжелое полукресло с подлокотниками. — Все необходимые сведения в папке. — Он протянул руку Второму. — Когда что-нибудь надумаете, связывайтесь со мной в любое время дня и ночи. Желаю здравствовать.

Изобразив нечто вроде общего полупоклона, Чацкий покинул помещение. Проделал он это с неописуемым достоинством. Сразу чувствовалось, что вся его карьера создавалась в кабинетах.

* * *

Когда дверь за Чацким затворилась, Антонов посмотрел в глаза Второму:

— Насколько я понял, мне предстоит командировка в Ленинградскую область?

Второй ответил ему долгим, непроницаемым взглядом.

— А сам-то ты как думаешь? — спросил он.

Антонов терпеть не мог, когда ему отвечали вопросом на вопрос, а потому предпочел хранить молчание. Тем не менее было совершенно очевидно, что для удаления этого нарыва без хирургического вмешательства не обойтись. Тандем проамериканской миллионерши и чеченского террориста представлял собой несомненную угрозу.

— Ты не ответил, — произнес Второй, и голос его приобрел неприятную скрипучую тональность.

Неповоротливый, белоснежно-седой, с выцветшими голубыми глазами и глубокими морщинами, прочертившими бульдожьи щеки, он смахивал на Жана Габена в роли полицейского инспектора. На нем был один из его неизменно тусклых костюмов, а галстук он затянул так, что тот грозил перерезать его складчатую с пергаментной кожей шею. Расправив квадратные плечи, Второй ожидал ответа.

— Я думаю, что очень скоро мне предстоит бродить по болотам, — произнес Антонов. — Не то, если не вмешаться вовремя, эта парочка сконструирует атомную бомбу. Вот только почему бы вам не задействовать своих людей? В СМРТ есть неплохие кадры. С моими орлами им, конечно, не сравниться, но…

— Все мои лучшие кадры в настоящий момент брошены в Сочи, где кое-кому вздумалось заварить кровавую кашу, — ответил Второй. — Так что я подумал-подумал и позвонил твоему начальству, чтобы согласовать твое участие в непосредственных операциях.

Нельзя сказать, что Антонов почувствовал себя на седьмом небе от счастья.

— А Чацкий и его люди? — осведомился он.

— Чацкий, как обычно, перестраховывается, — буркнул Второй. — Знаешь, как тот генерал из анекдота… Пока все хорошо, докладывает: «Я изучил обстановку, я принял решение, я приказал атаковать противника». А когда ему всыпали, заводит другую песню: «Мы не предусмотрели, нас отбросили». — Второй пренебрежительно фыркнул. — В случае неудачи Чацкий переведет стрелки на нас. Ну а за лаврами первым побежит, никого с собой не позовет. Так уже бывало, и не раз.

— Тогда, — сказал Антонов, — может быть, не стоит подпрягаться?

— И оставить сладкую парочку на свободе? Шамиль не зря отирается вокруг этой болотной девы. Что-то они затевают, но что? Это нам и предстоит выяснить. Тебе.

Указательный палец Второго нацелился в грудь Антонова. Вместо того чтобы испытать гордость за оказываемое доверие, тот представил себе вонючую трясину, над которой вьются тучи гнуса.

— Не разумней ли послать туда группу спецназа ВДВ? — спросил он.

— А если Шамиль уйдет? Или уже ушел? Что мы предъявим Темногорской? Обвинения в непатриотичности? Знаешь, как оппозиция взвоет, если там все чисто?

— И все равно, — проворчал Антонов, — не нравится мне все это.

Переубеждать его было незачем, и Второй этого делать не стал. Он знал, что Антонов в любом случае выполнит приказ, каким бы этот приказ ни был. Он знал о подполковнике ВДВ буквально все, начиная от особых примет и заканчивая тайными пристрастиями.

В свои сорок лет Антонов находился в идеальной физической форме. При росте 183 сантиметра он весил 84 килограмма, оставаясь поджарым и подвижным. Женщины, которые попадали под обаяние Антонова, а потом и под него самого, обязательно интересовались, откуда у него рваный шрам на ягодице и что означает череп в десантном берете, выколотый на его плече. Внятного ответа они не получали, но Второй был в курсе, что задницу подполковнику едва не отгрыз натравленный на него питбультерьер, а татуировка выдает принадлежность к тайному братству самых крутых офицеров ВДВ.

Второго это не удивляло. Он не сомневался, что подполковник обладает незаурядными умственными способностями, хотя способности эти, увы, зачастую использовались не по назначению. Читал Антонов исключительно мужские журналы и специальную литературу, черпая там сведения о всевозможных технических новинках, транспортных средствах и оружии. Будучи превосходным тактиком, он оставался весьма посредственным стратегом и слишком много внимания уделял противоположному полу, что делало его уязвимым. Одним словом, Второй видел в Антонове идеального бойца-одиночку, а потому решил воспользоваться его услугами.