И настанет день третий - [24]

Первый удар дракона напоминал падение горящего авиалайнера. Тупо и прямолинейно он врезался в то место, где стоял молодой бунтарь. Глупо. Наверняка даже я, в свои практически пять десятков, увернулся бы от такого выпада, а уж о молодом тренированном парне и говорить не приходиться. Он отпрыгнул подальше от когтистых лап дракона. А когда сила инерции вогнала крылатую тварь в землю, сам ринулся в яростную атаку.

Юрий прекрасно понимал, что дракон это лишь безмозглое орудие убийства. Истинный враг это тот, кто восседает на чешуйчатом загривке зверя. Юноша действовал так, как будто давно и тщательно готовился к этому бою. Не теряя ни секунды, он запрыгнул на мощное перепончатое крыло, как на подкидной гимнастический мостик. Хитро! Сейчас дракон взмахнет этим самым крылом и забросит противника себе на спину. А там уж главное – не оплошать. План хорош и мог бы сработать, но… Но в битву вступил тот, кого именовали Абигором. Сильным и метким движением всадник метнул свой посох прямо в грудь нападавшему. На лету черная извивающаяся палка изогнулась и ожила. Словно лассо огромная анаконда обвила шею бунтаря. Через миг послышался хруст, да такой громкий, что его услышал даже я, находившийся в добрых полсотни метров. Юрий дернулся всем телом, кирка выпала из онемевших пальцев. Наземь они упали практически одновременно: старый ржавый инструмент и извивающееся в конвульсиях тело. Змея тут же сползла с него, и как прыткое кенгуру прыгнула в протянутую к ней когтистую руку. Едва оказавшись в ладони своего господина, гадина вновь стала жезлом, твердым, лоснящимся полированными боками.

То, что потом произошло с моим давешним знакомым, я уже плохо видел, поскольку Диона оттащила меня довольно далеко. Но все было понятно и так. Демон не утруждал себя личной расправой. Он просто отдал противника на растерзанию дракону, и зубастая тварь насладилась им всласть. Несколько раз я видел, как к небу взлетали куски растерзанного тела, как по поднятой морде чудовища текли струйки алой крови.

Обхватив голову руками, я кинулся бежать. Во мне жил дикий панический ужас. Никогда не боялся смерти, но такое… Перед глазами стояли куски окровавленной человеческой плоти. Они валялись среди пыльных серых камней, их пинали сотни ног, их расплющивали деревянные колеса груженых тележек. Но плоть не исчезала. Она продолжала чувствовать, извиваться, корчиться и страдать. И мукам этим суждено продолжаться целую вечность.

Я остановился лишь когда в лицо полыхнуло жаркое пламя.

– Третий круг, – голос Дионы прозвучал у меня за спиной.

Глава 7

Гигантский кратер, где добывался серебристый минерал с ничего мне не говорящим названием свинцовый блеск или по-иному галенит, обступал нас со всех сторон. Мы добрались до самого его центра, вернее, добрались бы, окажись у кратера центр. Колоссальная каменная чаша вдруг оборвалась бездонной черной дырой. И вела она, несомненно, к самому центру Земли. А как иначе объяснить клубы черного едкого дыма, поднимающиеся к небесам и огненные отблески, беснующиеся в мрачной глубине? Присмотревшись, я понял, что несправедливо обозвал провал дырой. Никакая это не дыра, а воронка, только с очень крутыми стенами. Складывалось впечатление, что из земли вывернули огромный шуруп диаметром в километр, а то и больше. Оставшаяся после него нарезка уходила вглубь широкими спиральными террасами. Именно эта винтовая лестница и именовалась кругами ада.

Первый виток, на который мы с Дионой и спустились, был сплошь утыкан огромными плавильными печами. Сложенные из грубо оттесанных прямоугольных камней, они казались башнями невиданной сюрреалистической крепости. Но как ни мощны были эти укрепления, противник все равно покорил их, покорил и предал огню. Бушующее пламя неистовствовало внутри, а миллионы людей тщетно пытались его загасить. Естественно, все это мне только лишь казалось. В ненасытные жерла плавильных печей люди кидали совсем не песок или воду, туда летели добытые наверху серебристые камни вперемешку с кусками черного каменного угля.

Уголь к печам доставляли также, как и свинцовый блеск. Груженные им тележки катили люди, почерневшие от въевшейся антрацитовой пыли. Они появлялись из узких, словно норы, туннелей. Промелькнув как призраки, угольщики вновь исчезали в чреве земли.

– Второй круг, – догадался я, указывая на дыры в каменной стене.

– Да, – Диона проследила за моим взглядом. – Те, кто угодил туда, никогда больше не увидят ни единого проблеска света. Рассказывают, что их сразу ослепляют. Потеряв глаза, узники начинают быстрее ориентироваться на ощупь и на слух.

Я уже в который раз вздрогнул и поблагодарил бога… вернее дьявола за то, что на моем личном деле он не вывел жирную цифру «2». Хотя кто его знает, может, темные штольни в скором времени мне покажутся комфортабельным санаторием по сравнению с местом моей прописки на предпоследнем минус восьмом «этаже».

Угрюмый и опустошенный я с ненавистью глядел по сторонам. Ненависть к этому месту заглушала другие чувства, даже страх, даже боль. Но странное дело, несмотря ни на что, во мне продолжало жить любопытство. Никогда не задумывался как должен выглядеть ад. Но уж точно не так!