И нас качают те же волны - [7]
– Н-да, не первой свежести! Сто раз слышали.
– Ну, тогда вот еще: как вынести мусор, если девятый этаж и лифт не работает? Нужно оставить пакет на лестнице и сообщить в полицию о подозрительном предмете.
– Жизненно! Но как-то… не очень…
– Ну, извините, чем богаты! – уязвился Азамат. – А ты чего хотел-то? Не чаи же распивать меня пригласил?
– Ты прямо на три аршина под землей видишь! – грубо подольстился Романцов. – Тут вот какое дело: на Заречной дом Тихановича помнишь?
– Естественно! Мой участок. И что там?
– Запрос пришел из Кемеровской области, из шахтоуправления. Их работник, наследовавший дом, полгода назад пропал, не вернулся из отпуска, а отпуск у нас проводил, на путину приезжал.
– А что ж они полгода думали? Скорее всего, то, что до Каспия доплыло, уже и рыбы съели.
– Займись, будь другом! Походи там, поопрашивай! Я зашиваюсь, а начальник о-о-очень убедительно просил – заняться безотлагательно.
Они взглянули друг на друга и расхохотались.
– Ну да, ну да… «Мля, бля…»
– Примерно так.
– Есть, товарищ старший лейтенант! А благодарность будет безграничной?
Романцов порылся в нижнем ящике стола, выдернул лист с отксерокопированным рукописным текстом.
– Авансом!
– Да ты подготовился, я вижу, – усмехнулся Салимгареев. – Видать, начальник был очень убедителен! Ну-ка, ну-ка!
«Объяснительная.
Я, водитель второго взвода ДПС Игнатенко В.В., четыре дня не выходил на службу, потому что моя подруга сказала, что она беременна, и я уговаривал ее сделать аборт. А потом я еще три дня пил, потому что она отказалась. Обещаю, что больше не повторится».
– Ну как? Сойдет?
– Ну, жемчужиной в моей несвежей куче не станет, конечно, – решил в отместку повыпендриваться участковый, – но на безрыбье…
Теперь уязвился Романцов и сделал вид, что пытается отнять лист.
– Ах ты! Да я тебе!.. Ты…
– Перфекционист! – пряча бумагу за спиной, услужливо подсказал Салимгареев.
– И причем – неблагодарный.
– Тему благодарности мы обсудим позже, – намекнул участковый. Про аванс – это ты сам сказал! Ну, мой жалкий жребий влечет меня к Трусову. Повлекусь…
– Сохрани тебя и помилуй! – напутствовал старший лейтенант.
Участковый, с чувством облегчения (не по поводу его фольклорных изысканий вызывал его начкадр, и не по жалобе трудящихся, а также нетрудящихся членов паствы, доверенной его присмотру и попечению, а по рабочему моменту), покинул высокие служебные стены. Он направился к себе в опорный пункт. Держа данное Игорю Романцову обещание, участковый решил сегодня же сходить на Заречную. В той стороне у него было два адреса с подучетными судимыми. Как было сказано в одном рапорте из его коллекции, «ДОСЛОВНО-УСРОЧНО освободившимися». Их давно уже требовалось посетить с проверкой, а тут оказия – в послеобеденное время можно было и выкроить часик. Так сказать, полезное с приятным…
Салимгареев был уроженцем здешних мест, многих хорошо знал, с некоторыми вместе рос. Это обстоятельство, с одной стороны, во многом помогало ему в его хлопотной службе, но с другой – частенько осложняло ее.
Едва повернув за угол с Кавказской на Заречную, увидел сидящего на лавочке перед своим домом деда Федора Любимова. Если в какой-то из прошлых своих жизней довелось Федору родиться индейцем, соплеменники наверняка нарекли его – Недремлющее Око.
Направляясь к деду, Салимгареев был абсолютно уверен: если око Федора Игнатьевича Любимова полгода назад зафиксировало какое-либо событие, здравый ум и твердая память его сохранили.
– День добрый, Федор Игнатьевич! – поздоровался участковый. – Как здоровье?
– Не дождетесь! – ответствовал дед.
Октябрь в Поволжье, по обычаю, был великолепен и не наводил на ранимые души местных романтиков и лириков тоски по поводу осеннего увядания и конечности земного. Напротив, обилием солнца и буйством золотых красок как бы намекал на то, что еще не вечер, и вообще, жизнь невыносимо прекрасна!
По случаю теплого денька Федор Игнатьевич был одет легко и весьма живописно: камуфляжные штаны с застарелыми бурыми пятнами на коленях (видать, в огороде возился, грядки от ботвы зачищал), белая футболка с синей надписью на груди «Единая Россия» и ярко-оранжевая бейсболка, над козырьком которой красовались горделивые латинские буквы «Ferrari».
– Никак, политические симпатии поменял? – заинтересовался участковый, кивая на надпись на тощей груди.
– Не дождетесь! – традиционно возразил дед. И прокомментировал:
– Зинушка с «КПСС» в стирку кинула, а эту внук подогнал.
– Что сделал? – удивился Азамат, в силу специфики своей профессии знакомый как с молодежным сленгом, так и с более литературным лексиконом старожилов.
– Ну, подарил! – просветил темного мента Федор Игнатьевич. – Им на субботнике раздавали, они в этих майках деревья белили. А дочь еще и с «ЛДПР» подкинула. А на ту пятницу депутат с района обещал собрание по вопросу пенсионной реформы. Если привезет свои, желтые – будет у меня полный комплект!
– Я всегда говорил, что ты, Игнатьич, политически грамотный дед! – веселился Азамат. – «Феррари», надеюсь, не в автосалоне отбил у капиталистов?
– Так ралли через Астрахань проезжало, дочь снимала для газеты, они там всем раздавали. Взяла как сувенир.
Много ли тайн может хранить старый купеческий особняк в провинциальном поволжском городке? Что знает о них ночной музейный сторож, на которого совершено покушение? Как замешан в этом плотник, ради которого одна за другой губят свои судьбы юные девушки? А главное, смогут ли раскрыть эти тайны и остаться невредимыми три неразлучные подруги-пенсионерки, снова вляпавшиеся в неприятности? Вторая книга серии "Детектив из глубинки" продолжает рассказ о простых жителях Нижней Волги и их непростых судьбах, трагедиях, счастливых и загадочных историях, во многом основанных на реальных событиях.
Уже почти полгода Эльза находится в коме после несчастного случая в горах. Врачи и близкие не понимают, что она осознает, где находится, и слышит все, что говорят вокруг, но не в состоянии дать им знать об этом. Тибо в этой же больнице навещает брата, который сел за руль пьяным и стал виновником смерти двух девочек-подростков. Однажды Тибо по ошибке попадает в палату Эльзы и от ее друзей и родственников узнает подробности того, что с ней произошло. Тибо начинает регулярно навещать Эльзу и рассказывать ей о своей жизни.
Действие романа писательницы из ГДР разворачивается на строительстве первой атомной электростанции в республике. Все производственные проблемы в романе увязываются с проблемами нравственными. В характере двух главных героев, Штробла и Шютца, писательнице удалось создать убедительный двуединый образ современного руководителя, способного решать сложнейшие производственные и человеческие задачи. В романе рассказывается также о дружбе советских и немецких специалистов, совместно строящих АЭС.
В юности Луду пережила психологическую травму. С годами она пришла в себя, но боязнь открытых пространств осталась с ней навсегда. Даже в магазин она ходит с огромным черным зонтом, отгораживаясь им от внешнего мира. После того как сестра вышла замуж и уехала в Анголу, Луду тоже покидает родную Португалию, чтобы осесть в Африке. Она не подозревает, что ее ждет. Когда в Анголе начинается революция, Луанду охватывают беспорядки. Оставшись одна, Луду предпринимает единственный шаг, который может защитить ее от ужаса внешнего мира: она замуровывает дверь в свое жилище.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
Сейфеддин Даглы — современный азербайджанский писатель-сатирик. Его перу принадлежит роман «Сын весны», сатирические повести, рассказы и комедии, затрагивающие важные общественные, морально-этические темы. В эту книгу вошла сатирическая баллада «Карьера Ногталарова», написанная в живой и острой гротесковой манере. В ней создан яркий тип законченного, самовлюбленного бюрократа и невежды Вергюльаги Ногталарова (по-русски — «Запятая ага Многоточиев»). В сатирических рассказах, включенных в книгу, автор осмеивает пережитки мещанства, частнособственнической психологии, разоблачает тунеядцев и стиляг, хапуг и лодырей, карьеристов и подхалимов. Сатирическая баллада и рассказы писателя по-настоящему злободневны, осмеивают косное и отжившее в нашей действительности.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.