И на вражьей земле... - [90]

В тридцать шестом он отличился на маневрах и был награжден орденом Красной Звезды, в тридцать восьмом за успехи в боевой и политической подготовке награжден орденом Красного Знамени. Командарма второго ранга ему дали всего полгода назад.

Где же все-таки ему спрятать эти танки? И кому поручить их охранять?… Конев потер подбородок… И тут у него мелькнула толковая мысль!.. Точно! Так он и сделает!

Командиру роты тяжелых танков Т-35 Герою Советского Союза майору Погодину прятаться уже остохренело! Его рота с июня месяца стояла в одном из корпусов литерного завода. Личный состав жил в закрытом военном городке и лишь раз в неделю их привозили на регламентные работы в воронках.

И каждый раз, когда его в этом воронке запирали, Дмитрий никак не мог отделаться от мысли, что следующая остановка будет во дворе внутренней тюрьмы НКВД. И то, что он – Герой, не поможет, если что!.. Но, тьфу-тьфу, пока проносило… А вот Пашку Армана арестовали в тридцать седьмом, как врага народа, и, похоже, давно уже расстреляли на хрен… А за что?… Ведь Герой же Советского Союза!.. Они, кстати, одним Указом с ним были удостоены, в декабре тридцать шестого… Первым Указом за Испанию! И вообще… Танкист!.. Майор… Все прямо, как у него самого! Блин…

Этими мыслями, понятное дело, майор Погодин ни с кем и никогда не делился. А то действительно вместо регламентных работ отвезут на допрос.

Воронок скрипел на поворотах… И мысли навевал самые нехорошие… Регламентные работы по графику были через два дня, а их везут сегодня. Что-то тут не то.

А Пашку, скорее всего, арестовали из-за того, что латыш! Одно время всех латышей из армии изъяли. Какая-то организация у них была фашистская.

«Никогда не поверю, что Пашка был фашистом!» – подумал Дмитрий.

И огляделся инстинктивно. Не услышал ли кто его мыслей! Ну что за жизнь настала! Кругом одни враги народа! Блин, вчера – герой Гражданской, а завтра: «К стенке, сука!» Ни хрена не понятно! И спросить не у кого…

Двери открылись внутри знакомого заводского корпуса, и майор невольно перевел дух. Обошлось!.. А был бы повнимательней, то заметил, что перевел дух весь его экипаж! И они с энтузиазмом занялись своим линкором! Лучше внеочередной регламент, чем очередной допрос!

Вечером, когда они закончили все работы, их в городок не повезли. Сержант НКВД (младший командир, хотя по два кубаря в петлицах) лично принес им в термосах поесть из заводской столовой… Оба-на! Дмитрий боялся спугнуть удачу… Неужели!.. Раз их не отвезли назад, то, может быть, уже завтра в поход?!

Оказалось, что сегодня!

Они вышли, как только стемнело… Построились в колонну. Все девятнадцать машин. Комбат помахал фонариком, и они двинулись. А куда, одному комбату известно.

Но майор Погодин ошибался. Известно это было не одному комбату. А довольно широкому кругу начальства. Комдивам и комбригам. Всем тем, на усиление к кому поротно был раздерган их батальон. Потому что массированное применение тяжелых танков вещь была неслыханная и поэтому невозможная. Не говоря уже о том, что из всех упомянутых старших командиров, хоть какое-то представление о том, что им с этими сухопутными линкорами делать, имелось едва ли у нескольких.

Они шли всю ночь и только к утру прибыли в район сосредоточения на границе.

А ночка выдалась еще та!.. Дождь лил как из ведра! Это был настоящий субтропический ливень! Одна за другой без перерыва сверкали молнии. Вокруг так грохотало, что Дмитрий временами даже не слышал мощного рыка своего пятисотсильного двигателя и дробного скрежета гусениц по щебенке.

«Погодка как по заказу! Самая подходящая для наступления!» – подумал он.

И так думал не только он.

Командующий фронтом не любил сидеть в штабе. Ему нравилось находиться на переднем крае. Если бы он мог, то вообще ушел бы в первую линию окопов. Но должность обязывала. И Конев сдерживался и дальше полкового наблюдательного пункта не лез.

Вот и сейчас он стоял на бруствере едва ли в пятистах метрах от границы. Плащ-палатка от такого ливня спасти не могла. Он совершенно промок, но был доволен. Небо было на их стороне! Значит, действительно пришло время наказать эту самурайскую сволочь! И они их накажут!

Никакой артподготовки!.. Незачем! Они пойдут тихо! Потому что в такую ночь хозяин собаку на улицу не выгонит!.. Снять по-тихому часовых и забросать гранатами казармы и доты! Предполье они одолеют к утру. И тогда в ход пойдет авиация и артиллерия, а затем – танки! И только потом пехота.

В час ночи колонны мотострелковых батальонов с пограничниками-проводниками во главе двинулись к границе. Но еще с вечера, как только стемнело, ее пересекли специально подготовленные разведывательно-штурмовые спецгруппы, которые должны были уничтожить проводную связь, разрушить полотно железной дороги в тылу укрепрайонов, скрытно подобраться, захватить и удерживать до подхода основных сил наиболее важные объекты противника.

Такие, например, как тоннели КВЖД в районе Гродеково – Пограничная… Если бы противнику удалось их взорвать, наступление могло серьезно замедлиться, так как войскам пришлось бы идти в обход, через труднопроходимые сопки, а все грузы везти автотранспортом по бездорожью на расстояние более двухсот километров…