И королевство впридачу - [26]

— Ваше высочество… Давайте начистоту?

— Конечно… — и на секунду не задержался с ответом. Чего мне точно не хотелось, так это соревноваться в тайнах с чародеем. Здесь, как в государственную лотерею, даже при своих не останешься. Лучше сразу карты на стол бросить. Хоть какой-то шанс будет на удачный расклад.

— Хорошо… В таком случае спрошу прямо: кто вы, юноша?

Вот это спросил! Не в бровь, а поленом промеж глаз.

— В каком смысле? — ну, надо ж хоть немного потянуть паузу.

— Ммм… Ладно. Объясню. Вы знаете, почему король выгнал меня из замка?

— Ну… Насколько я знаю, это случилось не только с вами. На похоронах Его величества, кроме меня, присутствовало всего лишь несколько слуг.

— Что? — похоже, это известие сильно удивило мага. — Как же я не почувствовал?.. Давно?

— Сегодня второй день, как схоронили.

Игнациус несколько раз с силой дернул бороду.

— Совсем стар стал. Зарылся в этой глуши. С деревьями разговариваю… Зверей слушаю… А на людей времени не нашлось. М-да… Ну, тем не менее. Причина, по которой я впал в немилость, вам все же неведома. Верно?

Пришлось подтвердить.

— Как и следовало ожидать. Так вот… Все началось с болезни королевы. Неожиданной и очень быстро развивающейся. Мне хватило суток, чтобы понять причину. Это была порча. Проклятье из прошлого. Кто-то из предков королевского рода, своими деяниями заполучил смертельного врага. И тот, чтобы отомстить, обратился к черной магии и собственной жизнью оплатил невероятно сильное заклинание. Не знаю, случайно оно ударило по этому колену или намеренно так рассчитывалось, но порча упала на королеву, короля и наследного принца. Королева должна была умереть быстро, все же она лишь отчасти член семьи, а по существу — чужая кровь. Королевич — сразу после нее. По моим расчетам — принца ждало безумие и самоубийство. А вот королю предстояло испить чашу мучений до самого донышка. Его величество ждало ускоренное старение. Он должен был умереть от дряхлости. Но отсчет шел бы не как обычно, а, примерно, неделя вместо года.

— Жуть…

— Да, — согласился Игнациус. — Смертные проклятия редко отличаются милосердием. Отдавая жизнь, человек желает отомстить врагу максимально жестоко. А что может быть ужаснее, чем наблюдать смерть близких и крах всего, что создавалось веками. При этом, точно зная, что спасения нет. Как только все рухнет — настанет и твой конец…

Игнациус немного помолчал, как бы отдавая уважение памяти покойного.

— Ну, да об этом, если пожелаешь… мы в другой раз поговорим. Я ведь почему все это объясняю… Глаза утверждают, что передо мной наследный принц королевства Зонненберг — Николаис. А все остальные чувства — возражают. Но, самое главное, в твоей ауре нет ни малейшего следа порчи! Вот поэтому спрашиваю: кто ты такой? А второй вопрос — зачем? Если ответ на первый меня удовлетворит… И, на всякий случай, предупреждаю. Без фокусов!

— Да я и не собирался… Вот только иной раз спросить гораздо проще, чем ответить.

— Шутку о глупце и сотне мудрецов я тоже знаю, — поморщился маг. — Сейчас не тот случай. Просто, выкладывай правду!

— Какие шутки? — я вздохнул. — Можно и правду. Я не принц Николаис. Я — из другого мира. И не только из другого, но еще и далекого будущего. Если примерять к известной мне истории, то эдак лет на пятьсот вперед.

Игнациус, если и удивился, то не слишком сильно. Но омрачился.

— Из другого мира… Значит, я ошибся. Вот какую участь проклятие приготовило наследнику. Полное замещение личности… М-да… Давненько я ни о чем подобном не слышал. Это ж какие силы пришлось потревожить мстителю? А главное, за что? Думаю, мне стоит покопаться в архивах. М-да… Ну, и как тебе здесь?

Я пожал плечами. Терпимо, мол.

Маг все так же задумчиво теребил бороду, погруженный в мысли, изредка вспоминая обо мне.

— Звать-то тебя как… ваше высочество?

— Да почти так же. Николай.

— Вот как. Ну и славно… Чем выше тождество — тем легче адаптация. Если сразу головой о стенку колотиться не стал, стало быть — выживешь. А мы — поможем. Главное — действие проклятия на этом закончилось.

— Уверены?

— Иначе король бы не умер. Так что с потусторонними силами сражаться не придется. А остальное только от твоей воли и смекалки зависит. Ну, и удача, само собой, не помешает. Важно, чтобы ты тоже этого хотел. Скажи, как на духу — готов остаться и прожить в нашем мире всю жизнь, или желаешь любой ценой обратно вернуться?

Вот это спросил. Теперь я ощутил себя той сотней мудрецов, которая не способна удовлетворить любопытство одного идиота.

День тому я не задумываясь сказал бы, что хочу домой, в свой мир. Сейчас же такой уверенности не было. Да, я по-прежнему ощущал себя чужаком в чужой стране, но разве бывает иначе с первооткрывателями? Разве не этому я завидовал, читая книги о путешественниках, отправляющихся в неизведанные земли? Не бредил приключениям, которые поджидали этих отважных людей и тому — что именно они первыми могли видеть то, о чем еще не знал никто в мире.

И разве переселенцы из Европы, попадав в мир индейцев, не оказывались в прошлом? И что-то меняется из-за того, что это случилось с ними не в параллельной вселенной, а на ином континенте? Не думаю… Может, только в плане подготовки. У пионеров* (*здесь, — первопроходцы) имелось для этого больше времени. Ну, а если предположить, что кто-нибудь напился, заснул на борту корабля, отплывавшего из Старого мира, и пришел в себя только на другом берегу океана? Думаю, этот бедняга чувствовал бы себя не многим лучше. Так что, да — в определенном смысле, мне происходящее нравится. И тем ни менее, признать это, сродни предательства… Поскольку подразумевает отречение от всего, что осталось дома. И в первую очередь — родителей.