Одно хорошо, учитывая ажиотаж поединка, ланиста не рискнул меня подставить внаглую. Никаких подлянок с экипировкой вроде слепых шлемов или замены меча на трезубец с сетью. Единственно, как и предусмотрел Прудик, противников выпустили парой. Обоих сразу. Ну и «профсоюзный» щит не внушал доверия. Не бесполезный хлам, но и не для серьезного боя с оборучными мечниками.
А еще, судя по бурным и продолжительным овациям, которыми трибуны приветствовали мой выход, пожелавших рискнуть и поставить на «темную» лошадку, нашлось немало. Они же свистом и топаньем встретили одновременный выход из противоположных ворот Свирепого Быка и Скалы. Причем таким оглушительным, что ланисте пришлось выйти на арену вслед за своими бойцами и призвать публику к спокойствию.
— Позор! Подстава! Бой проплачен! — вопили зрители. Мне даже почудилось, сакраментальное: — Судью на мыло! «Спартак» чемпион!
— Тише! Тише! — устроитель Игр поднял руки, призывая трибуны успокоиться. — Прошу вас, уважаемые граждане Семипалатинска! Позвольте сказать!
— Вон! — самая агрессивная часть публики, видимо, те, которые поставили ребром последний грош на мою победу, не желали слушать объяснений. Но умеренных и вменяемых все же оказалось больше.
В нескольких местах вспыхнули скоротечные потасовки. Добровольцы соседи собственноручно усмиряли самых активных смутьянов, не дожидаясь помощи стражи. И вскоре шум не так чтобы полностью затих, но понизился до разумных пределов.
— Уважаемые жители города и почтенные гости! — снова заговорил ланиста. — Возможно, некоторые из вас решили, что твориться несправедливость…
— Само собой! Мы же не слепые! — прокричали в ответ с трибун. — За сколько бой продал?!
— А вот и нет! — повысил голос ланиста. — Ошибаетесь. Несправедливостью и призрением к воле Фортуны было бы сделать иначе.
Такого ответа, похоже не ждали, и зрители притихли еще больше. Их сумели заинтриговать.
— Вы все тому свидетели, что вчерашний бой не смог определить победителя. Так почему же мы снова должны бросать жребий, и в очередной раз задавать вопрос Богам? Им что, заняться более нечем, чем водить нас за руку, словно несмышленышей или слепцов? Фортуна, чей знак «колесо» стал прообразом первого цирка, ясно дала понять: оба бойца, и Свирепый Бык, и Скала, достойны сражаться с новым противником. А уж, в какой очередности они станут обмениваться с ним ударами — не наше дело. Мы… вернее, вы… пришли насладиться зрелищем? Так давайте покончим с глупостями, начнем бой! И да победит сильнейший!
Горн взревел особенно противно и громко, а ланиста, подобрав полы халата, поторопился покинуть манеж. На песке остались только те, кому предстояло окропить арену своей или чужой кровью.
«Безумству храбрых поем мы песню…»
