И корабли штурмовали Берлин - [94]

За это время в ходе Берлинской операции произошло много больших событий. Еще 17 апреля 8-я гвардейская армия Чуйкова и 1-я гвардейская танковая армия Катукова овладели Зееловскими высотами. В битву за Берлин включились главные силы 1-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов. Темпы продвижения войск на основных направлениях (сначала отстававшие от запланированных) нарастали. 21 апреля на центральном участке 1-го Белорусского фронта был прорван внешний оборонительный обвод Берлина и части трех армий, в том числе 5-й ударной Берзарина, ворвались на окраины города, завязали там уличные бои.

Судьба фашистской столицы решалась, естественно, не на флангах фронта. Но Берлинская операция была битвой не за один город, а за полный, окончательный разгром гитлеровской Германии, и на направлениях вспомогательных ударов борьба, особенно вначале, шла тоже жестокая и упорная. Если бы корабли поспели на правый фланг быстрее, они смогли бы сделать для армии Белова больше. Однако работы морякам тут еще хватило, и наиболее активное содействие частям 61-й армии — в устье Альт-Одера и у канала Гогенцоллернов — потребовалось, когда Берлин был уже окружен.

К боям в этом районе я вернусь. Сначала, думается, следует рассказать о том, что происходило раньше и ближе к Берлину.

Днепровцы на Шпрее

Где бы ни находился в те дни, мысли то и дело обращались к маленькому подразделению флотилии — отряду полуглиссеров лейтенанта Калинина. Вот уж кто из днепровцев был в гуще самых главных событий, а затем и прямо на острие удара, направленного к центру Берлина!

С отрядом Калинина, продвигавшимся на машинах в боевых порядках 9-го стрелкового корпуса, были посланы помначштаба 1-й бригады кораблей старший лейтенант В. П. Серегин и помначполитотдела бригады по комсомольской работе лейтенант Г. С. Суворов. Серегин, являвшийся также офицером связи флотилии при 5-й ударной армии, регулярно доносил о движении полуглиссеров.

Раза два-три звонил по ВЧ командарм Берзарин, который после первой нашей встречи у него на КП разговаривал со мною как со старым знакомым:

— Салют, адмирал! Ваш флот плывет со мною. Правда, пока по суше, но скоро спустим на воду.

В районе расположенных под Берлином озер части 5-й ударной армии обошлись без кораблей, — оказалось, озера выгоднее обойти, чем форсировать. 22 апреля на моей рабочей карте значилось, что машины с катерами находятся в лесопарке Плантервальде у берлинского предместья Карлсхорст. Передовые части корпуса И. П. Рослого выходили тут к восточному берегу Шпрее.

С приближением фронта к Берлину многим думалось: быть может, у фашистских главарей все-таки хватит здравого смысла признать себя побежденными, дабы избежать напрасных жертв и разрушения германской столицы? Однако бои на берлинских оборонительных обводах показали — гитлеровская клика намерена драться с Красной Армией до последнего своего солдата. Поступали сведения о том, что на восток перебрасываются соединения вермахта, действовавшие против американцев и англичан.

Говоря об условиях, в которых наступала 5-я ударная армия Берзарина, маршал Г. К. Жуков писал потом в своих воспоминаниях: «Наиболее сложной задачей на первом этапе был штурм сильно укрепленного Силезского вокзала и форсирование реки Шпрее с ее высокими бетонными берегами»[6].

Тут и были введены в действие катера-полуглиссеры, легчайшие корабли нашей флотилии (по основному своему назначению — связные, посыльные, а по материалу, из которого сделаны, — фанерные).

В то время я должен был находиться с основными силами флотилии. За действиями полуглиссеров на Шпрее следил по поступавшим оттуда донесениям, а многие подробности узнал уже потом. Но сейчас постараюсь изложить самое существенное по порядку.

…Поздно вечером 22 апреля командир корпуса И. П. Рослый поставил командирам вышедших к Шпрее дивизий задачу на форсирование реки наступающей ночью. Речь шла о высадке на западный берег десанта с полуглиссеров, и вместе с комдивами были вызваны на корпусной КП старший лейтенант Серегин и лейтенант Калинин. Им запомнились слова комкора:

— От моряков требую действовать стремительно. Особенно при переправе первого броска.

Ширина Шпрее в этом районе около 300 метров. На западном берегу — укрепленные позиции гитлеровцев, много огневых средств в подготовленных к обороне заводских и жилых строениях. Но имелись основания считать, что противник, не видя на восточном берегу, на который вышли наши войска, обычных приготовлений к переправе, не ожидает форсирования ими Шпрее немедленно, с ходу. И надо было максимально использовать те минуты, когда он, может быть, еще не успеет понять, что на реку спускаются в темноте легкие корабли и переправа начинается с ночного десанта.

Для форсирования наметили три участка недалеко один от другого, выбирая места, где в бетонном ограждении реки есть проемы, позволяющие быстро производить посадку и высадку бойцов. Калинин разделил десять полуглиссеров на три группы. Одной решил командовать лично, другую вверил лейтенанту Суворову, третью — старшине 1-й статьи Александру Пашкову, комсоргу отряда.

Во втором часу ночи машины с полуглиссерами начали подходить к реке. Солдаты, выбегая из укрытий, вместе с матросами подхватывали катера на руки (как ни малы, а каждый весил по тонне с лишним), спускали их на землю, а затем на воду. Гитлеровцы заметили, что на восточном берегу что-то происходит, открыли беспорядочный огонь — сначала только из автоматов и пулеметов, стали освещать реку ракетами.