И корабли штурмовали Берлин - [90]

В ходе наступления многое требуется безотлагательно решать на месте. Из командиров бригад был наиболее подготовлен к этому, конечно же, Степан Максимович Лялько. В Военном совете пришли к единому мнению, что начальнику штаба флотилии Балакиреву целесообразно находиться теперь в 3-й бригаде, помогая молодому комбригу Лупачеву (работу штаба в отсутствие Балакирева способен обеспечить опытнейший начопер Колчин), а мне — побольше быть во 2-й бригаде у Митина.

Таким образом, боевое управление флотилией строилось на сей раз не совсем обычно. Но необычной была и одновременная поддержка тремя бригадами кораблей частей трех армий, одна из которых действовала на далеком фланге фронта.

12 апреля ФКП флотилии был перенесен на окраину прифронтового Кюстрина. К утру того же дня Лялько и Митин закончили выдвижение артиллерийских кораблей и плавбатарей на назначенные им огневые позиции. Бригады получили от командующих армиями боевые задачи, штабы установили контакт с сухопутными соседями. На передний край отправились наши корректировщики. На всех направлениях совместных действий с наземными войсками была развернута более разветвленная, чем когда-либо прежде, система связи. Бригады кораблей впервые имели взводы связи.

Службы нашего тыла, возглавляемого полковником Степаном Никифоровичем Кузьмичем, вовремя обеспечили соединения всем необходимым, хотя снабжение шло издалека — из Пинска и Киева. Успели подтянуть и судоремонтные средства. Начальник техотдела инженер-капитан 3 ранга А. В. Вешняков, в ведении которого они находились, зарекомендовал себя еще в прошлогоднюю кампанию отличным организатором срочного «лечения» кораблей, получивших повреждения в боях.

Выслушав мой краткий доклад по ВЧ о том, что развертывание сил флотилии у кюстринского плацдарма закончено, начальник штаба фронта М. С. Малинин поинтересовался, какое у моряков настроение.

— С нетерпением ждем, — ответил я, — когда прикажете наступать!

— Теперь уже недолго ждать, потерпите, — обнадежил Малинин.

Тем временем «студебеккеры» увезли одиннадцать полуглиссеров — отряд лейтенанта Калинина — в район сосредоточения частей 9-го стрелкового корпуса генерал-майора И. П. Рослого, которому командарм 5-й ударной придал эти легкие корабли.

Дивизион катеров-тральщиков 1-й бригады — об этом попросил командарм Берзарин — включился в наведение новых переправ: требовалось буксировать к ним мостовые конструкции. Работы велись днем и ночью, часто под бомбежками. Пятнадцать днепровцев, отличившихся здесь, первыми на флотилии за время Берлинской операции удостоились боевых наград еще до начала наступления. Начальник инженерных войск армии особо отметил действия экипажа старшины 1-й статьи Филиппа Вопилова. Его тральщик, хорошо помогая мостовикам, вдобавок сбил два фашистских самолета.

Вновь побывав у Лупачева, я удостоверился, что он разворачивается энергично. Задачи у него были интересные: сначала — огневые, а затем — брать Фюрстенберг, прорываться в канал Одер — Шпрее… Перед наступлением, получив по телеграфу приказ из Москвы, я объявил капитану 3 ранга Лупачеву и его замполиту капитану 3 ранга Завернину, что их дивизион преобразован в 3-ю бригаду речных кораблей, а они стали соответственно комбригом и начальником политотдела.

В дивизионах, отрядах, изготовившихся к бою, зачитывались обращения Военного совета фронта и Военного совета флотилии. Где-нибудь поблизости от позиций кораблей, замаскированных в прибрежных зарослях, моряки собирались на короткие митинги. Так бывало и на берегах Березины, Припяти, а теперь горячие матросские клятвы выполнить до конца свой воинский долг звучали у Одера. И всем хотелось повторить слова, ставшие нашим боевым девизом: «Днепровцы, вперед, на Берлин!»

В каждом подразделении выступал кто-нибудь из восьми моряков, на форме которых недавно засияли Золотые Звезды Героев.

7 марта 1945 года звание Героя Советского Союза было присвоено командиру нашего первого десантного отряда младшему лейтенанту Николаю Чалому — посмертно, а также заменившему его главному старшине Геннадию Попову и еще девяти морским пехотинцам — Владимиру Канарееву, Владимиру Кириллову, Леониду Куколевскому, Галляму Мурзаханову, Михаилу Пономареву, Николаю Сикорскому, Александру Столярову, Григорию Тупицыну и Александру Фирсову. Кириллову и Мурзаханову, уволенным по состоянию здоровья в запас, предстояло получить награды на родине. Остальные восемь моряков продолжали службу на флотилии — в ротах берегового сопровождения и в составе корпостов корабельных соединений, и незадолго до берлинской битвы я вручил им от имени Президиума Верховного Совета СССР ордена Ленина и Золотые Звезды.

Газета флотилии «Красный днепровец» напомнила в те дни о подвигах героев, познакомила с их делами молодых моряков. И уже то, как встречали бывалых воинов на митингах перед новыми боями, говорило о воодушевляющей силе их примера.

14 апреля войска, развернутые на кюстринском плацдарме, начали разведку боем — одним усиленным батальоном от каждой дивизии первого эшелона, а на некоторых участках и более крупными силами. В связи с этим перед флотилией были поставлены дополнительные задачи. 8 бронекатеров 1-й бригады поддерживали огнем батальоны 9-го стрелкового корпуса армии Берзарина. В полосе армии Чуйкова бронекатера и канлодки 2-й бригады подавляли огневые точки противника, мешавшие продвижению батальонов 4-го гвардейского стрелкового корпуса.