И корабли штурмовали Берлин - [47]

Поскольку малые речные корабли не приспособлены для жизни личного состава в зимнее время, их экипажи были расселены по хатам в приречных селах. А штаб флотилии в феврале переехал в Киев, где нужно было развернуть нашу главную базу.

Штаб становился полнокровным. Я был очень рад назначению начальником оргмоботдела капитана 2 ранга И. Г. Блинкова и начальником связи — капитана 3 ранга В. А. Баранова, занимавших те же должности на Волге. Пополнялся волгарями и оперативный отдел штаба, возглавляемый капитаном 2 ранга Е. С. Колчиным. Со славных волжских канлодок перевели на штабную работу молодых офицеров Волкова, Федоренко, Задвинского.

Многим нашим операторам недоставало опыта, но Евгений Семенович Колчин был таким начальником, под руководством которого они могли приобрести его довольно быстро. По имевшимся данным в штабе изучались вероятные районы плавания и боевых действий. Особое внимание уделялось вопросам взаимодействия с сухопутными войсками.

Важно было, чтобы оперативный работник мог представлять флотилию в стрелковой дивизии в качестве офицера связи, глубоко знающего наши боевые возможности.

Сформировался и политотдел флотилии. Его начальником был назначен капитан 1 ранга Владимир Иванович Семин, прибывший с Черного моря, где он долго возглавлял политотдел эскадры, а затем и политуправление флота. Политработа становилась более планомерной, всеохватывающей. Сам процесс сколачивания флотилии требовал от командного состава теснейшей связи с подчиненными, постоянной заботы об их воспитании.

Горячий отклик встречала пропаганда боевых традиций днепровцев. С жадным интересом слушали краснофлотцы беседы о том, как родилась в огне гражданской войны Днепровская флотилия и как стал ее командующим матрос А. В. Полупанов с легендарного бронепоезда «Свобода или смерть». А о старом балтийце Б. В. Хорошхине, также командовавшем в свое время флотилией на Днепре, могли рассказать товарищам многие участники боевых действий на Волге, где контр-адмирал Хорошхин геройски погиб в сорок втором году. Ветераном Днепровской флотилии был начальник штаба К. М. Балакирев. Нашлись на флотилии старшины и краснофлотцы, которые знали Днепр, Березину, Припять по грозному лету сорок первого года.

Много значило и знакомство ветеранов со своеобразными условиями Днепровското бассейна. Ведь моряки, попавшие на флотилию с Балтики или Черного моря, часто не имели представления о том, что такое белорусское Полесье с его лабиринтом малых рек и проток среди лесных и болотных дебрей, где утонуть на корабле, пожалуй, трудно, а вот застрять — очень просто, да и на зыбкий берег не везде ступишь ногой. Люди, знавшие, как плавают и воюют в таких условиях, были наперечет. Они играли такую же роль, как бывалые обстрелянные солдаты в комплектующемся армейском подразделении.

К середине февраля 1944 года в списках флотилии числилось уже около трех тысяч человек, а в мае стало почти шесть тысяч. Примерно каждый третий был старшиной или офицером. Такая насыщенность командными кадрами, особенно младшими, обусловливалась опять-таки спецификой лежавших впереди рек, где могли использоваться главным образом катера с экипажами всего из нескольких человек.

Прибывали, подчас из дальних краев, старшие офицеры, которым предстояло возглавить формировавшиеся бригады. С Дальнего Востока приехал капитан 2 ранга С. М. Лялько, назначенный командиром 1-й бригады речных кораблей. Эта бригада комплектовалась наиболее быстро, становясь ядром флотилии. Со Степаном Максимовичем мы вместе служили на Амуре, и я знал его как командира инициативного, смелого и в то же время умеющего вдумчиво работать с подчиненными. За подготовку бригады к боям он взялся с напористой энергией, характерной для кадровых военных, которые по обстоятельствам службы долго находились вдали от фронта и давно стремились на него попасть.

Вслед за командиром прибыл начальник политотдела 1-й бригады капитан 2 ранга Г. М. Обушенков — бывалый политработник, легко освоившийся в новой обстановке. Начальником штаба этого соединения был назначен капитан 3 ранга П. С. Зинин, в прошлом моряк Совторгфлота.

Комплектование 2-й бригады задерживалось — не хватало кораблей, и становилось все очевиднее, что развернуться в полноценное боевое соединение ко времени вскрытия рек она не успеет. 3-я же наша бригада (командиром ее был назначен капитан 1 ранга А. П. Добровольский) предназначалась для траления, причем Нарком ВМФ требовал обеспечить первоочередную ее готовность.

Днепр, ряд участков которого отстоял уже достаточно далеко от линии фронта, — важнейшая на Украине и в Белоруссии водная магистраль. Ее нужно было как можно скорее открыть и для военных перевозок, и для транспортировки хозяйственных грузов. Очистка фарватеров от затопленных судов и барж возлагалась на созданный в составе флотилии речной аварийно-спасательный отдел — РАСО (его работу контролировал, проводя у нас много времени, начальник аварийно-спасательного управления ВМФ контр-адмирал Фотий Иванович Крылов, известный в довоенные годы как руководитель знаменитого Эпрона).

Но Днепр мог быть, подобно Волге, засорен также и вражескими минами. Для поиска и обезвреживания их мы подготовили к весне десятки тральщиков — и «штатных», доставленных по железной дороге, и вспомогательных, оснащенных на месте. По волжскому опыту река была разделена на боевые участки, каждый из которых поручался одному из пяти дивизионов 3-й бригады.