И это только начало - [22]

Шрифт
Интервал

- Это все мама, - отвечает она.

- Как-то не в твоем духе позволять маме совершать такие ошибки.

- У нее выбора не было.

Охотник почуял запах крови. Надо было на этом остановиться, просто заткнуться. Но ты продолжаешь выспрашивать. Она закуривает, чтобы тебе ответить.

- Однажды пассажир, сидевший на твоем месте, хотел выбросить окурок за окно, но окурок упал в машину, а заметили это поздно, ну, в результате - здоровенная дыра.

- Почему ты сказала «пассажир»?

- Потому что, если я скажу, кто это был, тебе это не понравится.

- Да ладно.

- Давай не будем спорить.

- Так кто это был?

- ...


Паскаль. Я сижу на том самом месте, которое Паскаль пометил дырой от окурка, я целую то же, что и Паскаль, мне всего шестнадцать, а мне уже достаются одни объедки.

- Что случилось, Анри, почему ты молчишь? Анри, ну скажи мне хоть что-нибудь.

Ну я и говорю что-нибудь, меня самого тошнит от этой невиданной подлости, от этих колкостей, которые тащат за собой другие колкости, а еще от тех, что сами собой лезут в голову, их не остановишь, если ты уже разошелся. Матильда тормозит у тротуара и открывает мою дверцу:

- Или извинись, или выходи.


Я долго иду до вокзала Сан-Лазар, на оставшиеся деньги я беру пиво, мобильник я не выключаю - вдруг она позвонит. Последняя электричка до Вернона уходит в 23:57. У меня не осталось денег на такси, я пытаюсь ловить попутки, но ничего не выходит. Я дохожу до школы, сажусь на скамейку возле парковки. В шесть утра открывается кафе, я несколько раз принимаюсь за письмо, но ничего не выходит, я и сам не выспался, и чувства мои спят.


Я встаю, прошу у официанта сигарету и опять сажусь. Я оттягиваю приятный момент, постукивая концом сигареты по столу, а потом, когда вопросы отходят на задний план, я закуриваю, и на душе становится тепло, будто встретил старого друга.

Тем, кто питается в школьной столовке, знаком этот вкус тюряги, этот затхлый запах большого количества еды - тонны макарон, горы тертой морковки. Взять поднос, пропустить вперед миллионную толпу, вывалившуюся с урока физры, - а что делать, демократия есть демократия. Ты ешь в полдвенадцатого, потому что урок французского отменили, потому что Матильда Арто отсутствует вплоть до нового распоряжения. Ты видел ее имя на доске объявлений - прекрасная и недоступная Матильда. Ты равнодушно проходишь мимо салатов, хватаешь второе, чтобы не выглядеть белой вороной, и забиваешься в самый дальний угол, один, потому что Патрик поклялся, что ноги его больше не будет в этом гиблом месте. Ты едва ковыряешь свою курицу и думаешь, как дотянуть до конца обеда, и вообще, как пережить оставшиеся четверти, но ни с того ни с сего объявляется Патрик, смотрит орлом, металлические набойки громко стучат по полу, он вытаскивает из рюкзака здоровенный пузырь шампанского. Свободный человек, он так прекрасен перед лицом запрета, плебеи пялятся на него во все глаза. Король откупоривает свою бутылку.

- Нашу учительницу литературы и любви обвинили в большом преступлении, я подумал, что немного выпивки тебе не повредит.

Он выплескивает воду из моего стакана на оконное стекло и щедрой рукой наливает мне шампанского, чокается со мной и пьет из горла. На горизонте показались дежурные учителя, поэтому он быстренько подливает мне еще и еще, требует, чтобы я не прекращал пить, так что мы пьем практически у них перед носом, пока они не отняли у нас бутылку. Совет по дисциплине стал пустой формальностью, на его заседание гораздо приятнее идти пошатываясь. И все-таки у меня дрожат губы. Патрик мне подмигивает, чтобы я не дрейфил.

Патрик умер, когда ему было двадцать шесть.


23

Жанна не понимает, к чему эта встреча возле «Комеди Франсез». Ей всегда хочется войти в театр вслед за людьми, которые толкутся снаружи. Мой замысел провалился, теперь я слушаю, что говорит Жанна. Она твердит, что пытается забыть Мартена, что хочет посвятить отпущенное ей время человеку, который не разрушает все вокруг.

Она разрумянилась от холода, глаза блестят. Нас потеснила какая-то дама в мехах, потом отдалила друг от друга толпа, а я все думаю о брате, я бегу к метро, я хватаю ее за тонкое запястье.

- Дай ему последний шанс, Жанна, ему это необходимо, давай встретимся в пятницу вечером, и я от тебя отстану.

Она смотрит на меня. Руками в перчатках она обхватывают мое лицо. И целует меня в губы. Быстрый сухой поцелуй.

- Просто не верится, до чего вы с ним похожи.


Мартен облокотился на стойку в ночном клубе и наблюдает за барменом. У бармена все просто: он любит хорошие коктейли и мастерски их смешивает. Брат нервничает перед тем, как выпить первый стакан. А потом все входит в свою колею, Мартен начинает прохаживаться насчет людей вообще:

- Они, как трусливые матросы, перескакивают с одного корабля на другой, лишь бы не попасть в переделку. Жанна была моей седьмой женщиной, понимаешь, Анри, до нее было еще шесть серьезных романов, с тремя из этих женщин мы даже жили вместе, ты понимаешь? - Он залпом допивает виски. - Это видно по сахарницам, Анри. Они никогда не оставляют сахар в картонной коробке, они всегда найдут какую-нибудь баночку, вазочку, все равно что, главное, чтоб было красиво. А когда ты их бросаешь, они начинают плакать. Они просто маленькие девочки, Анри. Маленькие девочки, которые достойны лучшего.


Рекомендуем почитать
Счастье

Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Три рассказа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Уроки русского

Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.


Книга ароматов. Доверяй своему носу

Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.


В Бездне

Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.