…и его демоны - [26]

Жена и сын Плешкова были убеждены, что Александра убили. СМИ тогда много писали об этой таинственной смерти. В основном версии сводились к тому, что он вез Семёнову компромат то ли на Горбачёва, то ли на патриарха и его окружение. «Сашу отравили», – сказала жена Плешкова, Галина, писателю, прилетевшему осенью в Москву по приглашению на телешоу. Оно называлось «Камертон».

Ну да чего только не писали. Тем более что в мае Юлиан Семёнов впадает в коматозное состояние вследствие операции на мозге («Чёрт, как у меня!» – воскликнул Председатель в своей постели в библиотеке). Парализован, мозговая деятельность парализована тоже. В общем, человек-овощ.

В больнице в начале сентября Семёнова посещает ещё один член команды «Совершенно секретно» – протоиерей Александр Мень! 9 сентября того же 1990 года на полпути к подмосковной станции Александр Мень зарублен топором. Три трупа из одной издательской корпорации – холдинга, с апреля по сентябрь!

«Тебя, старый, интересует, отравили ли Сашу Плешкова, или нет. А не кто его отравил. Ты тогда, грешным делом, высказал мнение, что все три убийства выгодны были человеку, ставшему главой концерна – Артёму Боровику. Может, так и было. А может, не так. 9 марта 2000 года Артём Боровик в свою очередь погиб, разбившись на самолёте ЯК-40 вместе с магнатом Зией Бажаевым».

Председателю нужны были медицинские детали. Он встал, включил верхний свет, нашёл на полке свою давнюю книгу об этих забытых ныне историях, полистал и выудил оттуда всё медицинское, что мог, о смерти Саши Плешкова.

Жена Плешкова получила на руки лишь первое предварительное заключение вскрытия, сделанное в парижском судебно-медицинском институте профессором Д. Леконтом.

Профессор свидетельствовал, что при вскрытии повреждений насильственного характера обнаружено не было. Отмечены ссадины на колене и локте. Переломы четырёх ребер, сказано, произошли при реанимации, как и внешняя контузия печени. Помимо этого вскрытие выявило «сильное кровотечение всех внутренних органов, в частности лёгких, позволяющее предположить, что смерть наступила в результате отравления».

«Сашу отравили», – сказала тогда ему жена Плешкова.

А вот, на той же странице книги, мнение старшего научного сотрудника НИИ морфологии человека патологоанатома Александра Свищева в интервью «Совершенно секретно» журналистке Светловой о заключении вскрытия трупа А. Плешкова, сделанного французскими коллегами.

Чтобы удобнее было читать, Председатель перешёл к настольной лампе за стол в углу. «Почему-то не указано время вскрытия. Странно, что нет описания одежды трупа, у нас с этого обычно начинают. Врач скорой помощи обратил внимание на непонятную жидкость, вытекающую из уха, но, судя по данным патологоанатомической экспертизы, полость внутреннего уха почему-то не вскрывалась. Практически не описаны эндокринная система, состояние гипофиза, а также ткани надпочечников. Это очень важно. Отсутствует в описании состояние лимфатических узлов. Спинной мозг не вскрывался, а там могло быть не всё в порядке. Патологоанатомический диагноз не поставлен, и неизвестно, что привело к смерти…»

«Допускаетели вы версию отравления?» – спрашивает Светлова.

«Я бы эту версию не исключал. Во всяком случае, все симптомы отравления присутствуют: плохое самочувствие, жажда, рвота, сильное кровотечение всех внутренних органов. Это знак какой-то внезапной катастрофы».

И Свищев поясняет, подумав:

«Современные яды, которые могут быть использованы в целях убийства, действуют опосредованно, достаточно минимального количества, чтобы вызвать самые серьёзные нарушения. Эти яды распадаются полностью за несколько часов. Они не регистрируются приборами».

«Допускаете ли вы версию отравления? – Я бы эту версию не исключал».

«Вот и я бы не исключал версию отравления. Кровавая масса, навалившаяся на мой мозг, – это не что иное, как кровотечение внутренних органов». Председатель, оторвавшись от книги, сидел прямо у настольной лампы, его старая книга, написанная в 1999 году, – на столе.

Председатель посидел так некоторое время, в свитере и тёплых носках, но в трусах, чёрных длинных, носить такие научила его тюрьма. «Должно быть, странным я кажусь тем существам, которые могли бы заглянуть через стёкла в мою библиотеку», – подумал Председатель. «Озадаченный внезапной катастрофой… Надо же, вначале я подумал, что глючит компьютер, а это меня, оказалось, глючило».

Дальше там в книге речь шла о судьбе известного писателя Юлиана Семёнова. Через полгода, да нет, не через полгода, но уже в следующем месяце, в конце 1990 года, Семёнов ехал на встречу с представителями Руперта Мэрдока, чтобы договориться об инвестициях для «Совершенно секретно». Внезапно Семёнов стал заваливаться на сидевшего рядом Боровика. В больнице диагностировали инсульт. В Кремлёвской больнице Семёнову была сделана операция, в результате которой он стал овощем.

«Ну, это уже выходит за рамки моего интереса, – решил Председатель. – Там ещё был убит ещё один известный человек из „Совершенно секретно“ – протоиерей Мень. Топором. Это уже за предметом моего расследования. Меня интересует отравление, внезапная катастрофа», – сказал себе Председатель и захлопнул книгу.