«…И аз воздам» - [2]

Он встал и оглядел комнату. Один из гражданских опередил его вопрос и сказал:

— Здесь ничего не тронуто, сэр.

Пэт кивнул и склонился над трупом. Я и сам хотел взглянуть на труп, но мой желудок этого не выдержал бы. Пэт сказал, ни к кому не обращаясь:

— Стрелял сам, никаких сомнений. — Он резко повернул голову в мою сторону: — А знаешь, ты поплатишься за это лицензией, Майк.

— Не понимаю почему. Я не стрелял в него, — ответил я мрачно.

Толстяк захихикал:

— Послушай, умник! А почему ты думаешь, что не делал этого?

— Я не стреляю в людей, когда пьян, — разозлился я, — если только меня не вынуждают.

— Умница.

— Да, умница.

— Замолчите оба! — оборвал Пэт.

Толстяк замолчал. Шатаясь, я пересек комнату и опустился в кресло в углу. Пэт стоял у двери, которая беспрестанно хлопала. Вошел судебный следователь с санитарами.

В моей голове принялись стучать маленькие молоточки, и я закрыл глаза. Медэксперт с полицейскими пришли к выводу, что Честер Уилер застрелен именно из моего пистолета — пистолета сорок пятого калибра — с очень близкого расстояния. Полицейский снял отпечатки пальцев с пистолета, а потом мои и моего мертвого приятеля. Его отпечатки оказались поверх моих.

Зазвонил телефон, и, пока Пэт разговаривал, я услышал, что толстяк высказал эксперту предположение, заставившее меня выпрямиться.

Толстяк говорил:

— Довольно обычное убийство. Напились, поссорились, и умник ухлопал приятеля и вложил ему в руку свой пистолет, чтобы это походило на самоубийство. А потом нализался, чтобы все было правдоподобно.

Медэксперт кивнул:

— Разумно.

— Ах жирная скотина! — Я катапультировался из кресла.

Полицейский он или нет, я превратил бы его нос в лепешку, если бы Пэт не встал между нами. На этот раз он крепко взял меня за руку и не отпускал, пока не закончил разговор по телефону.

После того как тело унесли, Пэт расстегнул пальто и жестом предложил мне сесть.

Потом он засунул руки в карманы и начал говорить, обращаясь ко мне и к полицейским. Он говорил с трудом:

— Я ожидал этого, Майк. Ты и твой проклятый пистолет непременно должны были попасть в историю.

— Перестань, Пэт. Ты же знаешь, что я не стрелял в этого парня.

— Откуда мне знать?

— Черт возьми, ты же…

— А ты сам уверен, что не стрелял?

— Дверь в комнату была закрыта, а я отключился, даже не слышал звука выстрела. Вы получите результаты тестов с парафином, которые это подтвердят. Я сам пройду этот тест, чтобы отмести все подозрения. О чем тут можно так долго толковать?

— О тебе и твоей душе, вот о чем! Если парень совершил самоубийство, тебя вышибут без лицензии. Никому не нравятся пьяницы с пистолетами.

Меня это не тронуло. Он оглядел комнату, увидел разбросанную по стульям одежду, пустую бутылку из-под виски, окурки, усеявшие пол. На столе вместе с пустой гильзой лежал пистолет, обсыпанный белым порошком, на котором виднелись отпечатки пальцев.

Пэт закрыл глаза, его лицо исказилось.

— Пойдем, Майк, — сказал он.

Я надел пальто и, стиснутый двумя полицейскими, отправился в полицейский участок. В кармане у меня была квитанция на стоянку, поэтому я мог не беспокоиться о своей колымаге.

Впервые я по-настоящему порадовался, что у меня есть друг в полиции. Пэт сам сделал все тесты и разрешил мне дождаться результатов. Пепельница передо мной наполовину заполнилась окурками, прежде чем он вышел ко мне.

— Ну и как? — спросил я.

— Ты достаточно чист. На трупе есть пороховые ожоги.

— Уже легче.

Его брови поползли вверх.

— Легче? Прокурор округа хочет побеседовать с тобой. Похоже, ты выбрал не самое лучшее место для своих развлечений. Управляющий гостиницей устроил ужасный скандал. Ты готов?

Я поднялся и последовал за ним к лифтам, проклиная судьбу за то, что она меня свела с моим старым приятелем. И какой дьявол в него вселился? Лифт остановился; мы вышли.

Прокурор безусловно мог быть обворожительным, но сейчас здесь не было фотографов, чтобы запечатлеть все это. На его лице застыло саркастическое выражение, а в голосе — лед. Он предложил мне сесть, а сам устроился на краешке стола. Пока Пэт рассказывал, он не сводил с меня глаз и выражение его лица оставалось прежним. Если он надеялся своим профессиональным взглядом проникнуть мне в душу, то скоро ему пришлось изменить свою точку зрения. Я как раз собирался сказать ему, что он похож на лягушку, но он меня опередил:

— Надеюсь, вы понимаете, мистер Хаммер, что в этом городе вы конченый человек?

Что я мог возразить? Все карты были у него в руках.

Он соскользнул со стола и встал, чтобы я мог оценить его физические данные.

— Были времена, когда вы были очень полезны и… очень надоедливы. Вы слишком часто позволяли себе действовать бесконтрольно. Очень жаль, что так получилось, но думаю, городу будет лучше без вас и ваших услуг. — Прокурор явно собирался поднять шум вокруг случившегося.

Пэт злобно посмотрел на него, но ничего не сказал. Но я не был бессловесной скотиной:

— Значит, я теперь рядовой гражданин?

— Совершенно верно, гражданин без лицензии и без оружия. И никогда больше иметь их не будете.

— Вы меня не задержите?

— Пока не могу, но очень хотелось бы.

Он, видимо, догадался, что крутится у меня на языке, потому что вдруг покраснел от воротничка до корней волос.