И аз воздам - [48]

— Понимаешь, иногда надо послушать кого-нибудь, кто расскажет все то же самое, но со стороны. Это помогает правильно обдумать проблему. Вдруг я чего-то упустила?

— С чего начать, госпожа Дайлерия?

— Давай сперва расскажи своими словами, как ты понимаешь, что за существа эти вилты?

— Как я понимаю? — недоуменно протянул мажордом, — как все знают, так и я. Хороший маг может создать вилта, это общеизвестно. Поначалу это были ну… как помощники. Скажем, живет маг где-то далеко или высоко, слуг у него мало, в деревню лишний раз не пошлешь за едой или еще за чем. Вот тут и приходят эти вилты на помощь — сделает он его из птицы покрупнее, он летать будет, а по приказу хозяина может и домчать куда надо и что надо донести. Поскольку создаются они не просто так, а в них еще вкладывается что-то от человека, то и вид они имеют соответствующий, получеловеческий-полузвериный и разговор он понимает, потому их раньше никто и не боялся. Рассказывают, что у одного мага в горах такой вилт почти десять лет жил, помогал ему во всем. Создал он его из горного орла и окрестные жители его хорошо знали, когда он прилетал к ним по разным поручениям. Издалека — человек по виду наполовину перьями покрытый, за спиной крылья большие, разве что лицо немного страшноватое, но и к этому привыкли. Вреда людям не чинил, потому что маг, его создавший, вложил в него этот запрет, да и по сути дела вилты нечистью не являлись никогда. Жили они не так долго, тот, что десять лет прожил, единственный в своем роде, остальные не больше пяти-шести протягивали.

— Значит, продолжительность их жизни напрямую зависит от хозяина, но у мага или силы такой нет, чтобы его создания жили лет двадцать, или желания. Если птицы живут пять лет, то вилт не может прожить больше пяти, так?

— В общем-то так, — согласился Никомус, — но магу же самому надо вкладывать человеческую составляющую в него, а кому охота от себя хоть каплю крови зазря отдавать?

— А при создании вилта маг вкладывает в него свою кровь или чужую?

— Поначалу маги использовали свою кровь, потому вилты были им послушны и использовались лишь для облегчения жизни. Сами посудите, если маг — целитель, то вряд ли его вилт будет рвать людей на части?

— Я поняла, Никомус, если маг — некромант или у него свои личные цели, то он запросто может создать такого вилта, который нацелен только на одно — убить неугодного магу человека и дальше рассыпаться в прах. И никаких следов… А что этот вилт сделал, который внизу сидит?

— Ох… — вздохнул мажордом, но я ждала рассказа и не собиралась отступать ни за что. — Появился он в окрестных лесах месяца три назад, совершенно точно помню даже день, когда нам впервые донесли о нем. Начало лета это было, первый день травника. Незадолго до того его величество король Райделл только оправился от покушения, всем магам были разосланы послания о приеме нового закона против создания вот этих вилтов, ну и нам тоже пришло, как положено. Что создавать нельзя, понятно, хотя многие привыкли к ним — помощники из них все-таки хорошие. Говорил хозяин, что недовольные были этим законом, но против Совета Магов и его величества не попрешь, поскрипят зубами, да согласятся. Ему вообще это все никогда не нравилось и он всегда выступал против их создания… вот и погиб от такого.

— Так что с этим вилтом, Никомус? — одернула я его. — Про хозяина я и так знаю, меня другое интересует сейчас. Что он делал? Убивал людей?

— Да, госпожа Дайлерия, — мажордом говорил совершенно спокойно и уверенно, сомневаться в его словах было глупо. — За месяц, что он тут по лесу бегал, двоих мужиков положил и… троих детишек. За такое… сами понимаете…

— Это уже совершенно точно известно? — поймав в ответ недоумевающий взгляд, пояснила, — мало ли лесных зверей бегает…

— Да вы что, госпожа Дайлерия! — Никомус возмутился так эмоционально, что мне стало неловко за свои вопросы. — Как можно-то зверей обвинять, они в это время сытые, на людей не кидаются, да и коли набросятся с голодухи, то съедят, а не будут разрывать на части и раскидывать во все стороны… кусочки-то от погибших люди руками собирали так навзрыд рыдали, такого ни один зверь не учинит! А матерям-то каково было… — он смахнул слезу и потянулся за бокалом с вином. — Хозяина-то тоже по кусочкам собирали, когда этот вилт его растерзал, сами же рассказывали… так и похоронили, вы ж никому дотронуться не дали и смотреть запретили на его останки! Если вы вдруг засомневались, то извольте в деревню поехать, там вам все обскажут подробно, что и как произошло, что местные видели, как следы разыскивали, даже свидетели есть, которые его со спины и сбоку видели, когда он… словом, парень тот в кустах прятался и от ужаса даже шевелиться не мог, зато он головой клянется, что внизу сидит тот самый вилт, который это непотребство учинил! Вы же его и проверяли, правду ли он говорил, все вокруг видели, что камень белым остался и это чистая правда!

— Чистая правда была и внизу сидит убийца, — повторила я за мажордомом. — Не выскочит ненароком?

— Вилты — самые обычные существа из плоти и крови, магии в них нет никакой и преодолеть запирающие заклинания они не могут, — Никомус потихоньку подтянул бутылку с вином и подлил себе в бокал. Я сделала вид, что не заметила и налила себе отвара из пузатого кувшина.