— Раньше умело… Теперь разучилось. Волки — сами понимаете…
— А голос все-таки есть?
— Голос — да. Но теперь я умнее. Что скажут — повторю, и никакой отсебятины.
Тут я отпустил эхо.
— Гляди, не попадись волкам, — посоветовал я ему на прощание.
— Волкам, — отозвалось эхо.
— И голос побереги. Трудно тебе будет без голоса!
— Без голоса…
Так и перекликались мы в лесу — я и эхо. Оно во всем соглашалось со мной, ни в чем не противоречило. И когда я крикнул ему:
— Но ведь в этом лесу волки не водятся…
Оно согласилось:
— Не водятся…
— Здесь только зайцы водятся…
Оно согласилось:
— Водятся.
И когда я крикнул:
— Гляди, не попадись зайцам!
Оно долго молчало, а потом сказало тихо, но уверенно:
— Не бойся, не попадусь…
Общественное мнение складывается из множества личных. Мнение мошки ложится рядом с мнением слона, мнение мышки рядом с мнением кошки.
А вот и Муравьишка — сопит, кряхтит: сам-то он махонький, а мнение у него вон какое большое! С таким мнением ни в общественный транспорт, ни в такси, — даже с работы могут, ежели что: не загромождай казенное помещение.
— Спятил дурень на старости лет, — высунулся Жук из-под кустика. — Чтоб я свое кровное да в общую кучу!
— Это не куча. Это общественное мнение…
— Вот именно, общественное. А ты в него кровное, свое… Запомни ты, общественник: общественное мнение не складывают, а делят.
— Как это делят? — прокряхтел Муравей. Совсем его придавило собственное мнение.
— Обыкновенно. Берут самое большое мнение, — допустим, слона. И делят на всех, чтоб каждый его придерживался. У слона, знаешь, какое мнение? Одного его мнения на нас всех хватит.
И спрятался Жук под кустик. И крикнул оттуда, из-под кустика:
— Хотя нельзя не приветствовать мнение мошки рядом с мнением кошки!
Это он высказал общественное мнение. Чтоб свое было целее.
Когда стали заселять новый дом, первой в нем поселилась Трещина.
С высоты своего потолка она оглядела отведенную ей комнату и презрительно сплюнула штукатуркой:
— И это называется — новый дом?
— Чего вы плюетесь? — проскрипела Половица, приподымаясь. — Не нравится — не надо было вселяться.
— А если я хочу в новый дом? Сейчас все тянутся к новому — не могу же я отставать от жизни!
Трещина сказала — как припечатала. Потому что при этих словах из нее вывалился такой кусок штукатурки, который сразу поставил Половицу на место.
Убедительный аргумент. Но оставались другие половицы, которые тоже нужно было поставить на место.
И не только половицы…
— Провалиться мне на этом месте, если я не наведу порядок в этом доме! — сказала Трещина.
И она провалилась на этом месте, которое еще недавно было потолком.
Провалилась на то место, которое еще недавно было комнатой.
Расческа, очень неровная в обращении с волосами, развивала бурную деятельность. И дошло до того, что, явившись однажды на свое рабочее место, Расческа оторопела:
— Ну вот, пожалуйста: всего три волоска осталось! С кем же прикажете работать?
Никто ей не ответил, только Лысина грустно улыбнулась. И в этой улыбке, как в зеркале, отразился результат многолетних Расческиных трудов на поприще шевелюры.
Очки это видели своими глазами…
Совсем еще новенькая, блестящая Пуговка соединила свою жизнь со старым, потасканным Пиджаком.
Что это был за Пиджак! Говорят, у него и сейчас таких вот пуговок не меньше десятка, а сколько раньше было — никто и не скажет. А Пуговка в жизни своей еще ни одного пиджака не знала.
Конечно, потасканный Пиджак не смог бы сам, своим суконным языком уговорить Пуговку. Во всем виновата была Игла, старая сводня, у которой в этих делах большой опыт. Она только шмыг туда, шмыг сюда — от Пуговки к Пиджаку, от Пиджака к Пуговке, — и все готово, все шито-крыто.
История бедной Пуговки быстро получила огласку. Очки рассказали ее Скатерти, Скатерть, обычно привыкшая всех покрывать, на этот раз не удержалась и поделилась новостью с Чайной Ложкой, Ложка выболтала все Стакану, а Стакан — раззвонил по всей комнате.
А потом, когда Пуговка оказалась в петле, всеобщее возмущение достигло предела. Всем сразу стало ясно, что в Пуговкиной беде старый Пиджак сыграл далеко не последнюю роль.
Еще бы!
Кто же от хорошей жизни в петлю полезет!
— Помещение должно быть открыто, — глубокомысленно замечает Дверная Ручка, когда открывают дверь.
— Помещение должно быть закрыто, — философски заключает она, когда дверь закрывают.
Убеждение Дверной Ручки зависит от того, кто на нее нажимает.
Это число было настолько незначительной величиной, что стояло даже ниже нуля, не говоря уже о других, положительных числах. Поэтому, недовольное своим положением, оно все отрицало и стояло в задачнике со знаком минус.
Но теперь все изменилось. Отрицательное число возвели в степень, и оно стало положительной величиной. Оно утверждает то, что прежде отрицало, и отрицает другие отрицательные числа — ничтожные величины, стоящие ниже нуля.
Остепенилось число. Положительным стало число. И все-таки это отрицательное явление.
Много лет прослужила Единица без единого замечания, и нужно же было как-то отметить ее заслуги!
