Хватай и беги - [19]

Он расправил свою мантию и сел в кресло.

— Миссис Гартнер, я весьма сожалею.

Большая часть людей уже разошлась, но кое-кто еще оставался. Уит заметил какую-то парочку, очевидно задержавшуюся, чтобы понаблюдать за плачущей женщиной.

— Почему бы нам не пройти в мой кабинет и не поговорить?

Он гадал, кто же ей рассказал. Вероятнее всего, в управлении полиции. Или же она могла позвонить в офис патологоанатомов. Сейчас, конечно, это уже не имело значения.

— Вы не должны указывать, что героин был причиной смерти моего сына или стал одной из причин его смерти. Пожалуйста, прошу вас. — Она не выглядела на свой возраст, учитывая, что сыну было немногим больше двадцати лет. — Этого не может быть.

— Миссис Гартнер, давайте пройдем в мой кабинет и выпьем по чашке кофе.

Она покачала головой.

— Нет, судья. Давайте говорить здесь. Вы рассчитываете, что за закрытыми дверями сможете убедить меня и я откажусь от своей просьбы. Но я — мать, и у меня есть права. Он не был плохим мальчиком.

— Я уверен, что ваш сын был очень хорошим мальчиком, миссис Гартнер, — заверил ее Уит. — Я могу сказать, что его очень любили. Весьма сожалею о вашей потере, как и все здесь присутствующие.

Ее голос задрожал.

— Тогда сделайте это для меня, пожалуйста.

— Я не хочу причинять вам новую боль, — спокойно произнес Уит. — Мне очень жаль. Но употребление наркотиков должно быть указано в качестве сопутствующего фактора смерти. Я не могу идти против закона.

— Мэм. — Рядом с ней появился Ллойд Брандрет, констебль. — Пожалуйста, присядьте. Я принесу вам стакан воды.

— Нет.

— Все в порядке, Ллойд, — сказал Уит. Он встал со своей скамьи, взял миссис Гартнер за руку и повел ее к переднему ряду.

Ллойд выпроводил из зала посторонних и прикрыл за собой двери.

— Несколько слов в документе не изменят того, каким был ваш сын, — мягко произнес Уит. — Вы ведь знаете это.

— Но бабушка Лэнса узнала о слухах насчет героина, когда моя сестра говорила по телефону. Я прошу вас сказать ей, что это неправда.

— Я не могу подделать свидетельство о смерти. Извините.

Миссис Гартнер закрыла глаза.

— Нет, что вы, речь вовсе не об этом. Только скажите ей, что это неправда. В частном порядке. Она сейчас сидит в моей машине на улице. Не могли бы вы поговорить с ней прямо сейчас? Она вам поверит, ведь вы судья.

Маленькая ложь во спасение.

— Ей уже за восемьдесят, и она убежденная баптистка. Если старушка поверит, что Лэнс употреблял наркотики, это ее убьет. Она думает, что ее внук просто утонул. Она никогда не увидит свидетельства о смерти, я вам гарантирую. Если она услышит эту версию от вас, то больше не будет задавать никаких вопросов.

— Я рад поговорить с ней. — Уит встал и оправил черную мантию, прикрывавшую его джинсы, сандалии и рубашку с рисунком из ананасов. Затем, следуя за миссис Гартнер, он вышел навстречу яркому солнечному свету.

Это был тяжелый разговор, несмотря на то что в нем не упоминалось об употреблении героина. Бабушка Лэнса представляла собой миссис Гартнер лет через сорок. Ее глаза были пусты от горечи утраты и пережитого шока. Он соврал, сообщив ей, что в организме Лэнса не были обнаружены наркотики, и увидел, какое облегчение испытала старая женщина. Она поцеловала Уита в щеку и поблагодарила за доброту. Правда, он не ощущал себя добряком, а, наоборот, чувствовал, что не исполнил свой долг, хотя кому от этого стало хуже? В душе старушки, пережившей тяжелую утрату, воцарился мир.

Не успел ее поцелуй остыть на щеке Уита, как в его кабинете зазвонил телефон. Он поспешил к себе, на ходу снимая судейскую мантию.

— Офис судьи Мозли.

— Уит? Привет, это Гарри Чайм.

— Привет, Гарри, — он старался говорить спокойно.

— Я нашел Еву Майклз. Пришлось проследить путь Беллини из Детройта. Она прибыла в Хьюстон вместе с Томми Беллини.

Нашлась. Уит почувствовал, как от волнения свело мышцы живота.

— Я смогу быть там через пару часов.

— Не вздумайте приезжать сюда, Уит. Так или иначе, но у меня нет доказательств, что эта женщина раньше была Элен Мозли.

— А как мы сможем раздобыть доказательства, что это моя мать? Взять отпечатки пальцев? Учинить ей допрос? Или мне привезти с собой отца? — Уит отбросил последнюю мысль, едва ее высказав.

— Полагаю, нам необходимо проследить за возрастными изменениями, запечатленными на ее фотографиях, и посмотреть, достаточно ли эта женщина похожа на вашу мать…

Уиту показалось, что голос Гарри звучит не очень убедительно, и он предложил:

— Или подойти к ней и спросить, не является ли она Элен Мозли. Я бы так и поступил.

— Нет, это слишком прямолинейно, — возразил Гарри. — Но интересно было бы проследить за ее реакцией.

— Где именно в Хьюстоне она обосновалась?

— Эта женщина проживает в доме, принадлежащем семье Беллини, и работает в холдинговой компании Томми Беллини. Ее бойфренд управляет стриптиз-клубом «Топаз».

— Давай-ка я все же приеду в Хьюстон, — медленно произнес Уит. — Ты сможешь хотя бы показать мне, где она там рыскает. Возможно, я просто поговорил бы с ней, и тебе больше ничего не нужно будет делать.

— Только если Беллини не решит силой не подпустить вас к ней, — сказал Гарри. — Тогда это будет на моей совести. Кроме того, я допускаю, что она вообще не захочет иметь с вами дело, потому что не испытывает желания объяснять своим детям, где она была все это время и что сделала со своей жизнью.