Хуторок - [9]

— Да ладно тебе, Сань, одной хватит. Тут и делов-то было.

— А соображенья сколько потратили? — нахраписто заявил его товарищ. — По-твоему, мозговая работа ничего не стоит? Или мы с тобой по институту не закончили, скажи? Да мы все логарифмы по периметру прошли! Это что, пустяк? Пусть платит!

— Да ладно, Сань.

— Ну, хорошо. Давай, мужик, один пузырь и закусочки нам собери.

Евгений Вадимыч мысленно прикинул: бутылка водки стоит двести рублей, а заартачишься — придется платить четыреста. Они, ведь, действительно, могут «написать ремонту» сколько захотят. Чего и не было, да было! Вздохнул, добыл спрятанную поллитровку, выкупленную еще по талонам прошлой зимой: сам он как-то не имел склонности к выпивке, потому и хранилось долго.

И сидел он с этими телемастерами, страдая от их постоянного «Слушай сюда, мужик»! и от того, что в качестве закуски на столе была лишь тарелка с макаронами; слушал их пьяный треп, изображая заинтересованность. А куда денешься! Приходилось терпеть. А то ведь в следующий раз могут и вовсе не прийти. Скажут: это, мол, тот жмот, с которым ни выпить, ни поговорить.

Худенький жалобился: опять, мол, жена ругать будет, домой хоть не являйся.

— Спросит: денег принес? А что я принесу, если куда ни приди — ставят водку.

Хозяину почудился в этом упрек: не дал денег, спаивает, как и все. Но ведь они же сами предложили!

— Ты поплачь, — поддразнивал толстый, хлопая напарника по спине.

А тому хотелось душевно поговорить.

— У меня, мужики, одна отрада: сяду на велосипед и уеду на дачку свою. Там хорошо, топориком тешу, что-нибудь приколачиваю.

— Хорошая дача? — сочувственно спрашивал Евгений Вадимыч.

— Да так, с собачью конуру. Зато тихо, никто не ругается. Если б не дачка, не знаю, как бы я жил. Жена загрызла бы, только там и спасаюсь.

— Ишь, дал волю бабе! — шумел толстый; он водку пил, как воду, даже не морщась. — Не-ет, у меня не вякнет. Лишь бы домой пришел. А то ведь я могу и заночевать где-нибудь. Я иногда, это самое.

Он старательно подмигивал: вы, мол, понимаете? У него, мол, есть кое-кто на стороне.

— А касательно того, что для души, — у меня гараж. Вот там я, мужики, как на курорте. Машина старенькая, уж не бегает, зато ремонту требует много. Я ее холю-лелею, тачку эту. Сидишь, что-нибудь подтачиваешь, подкручиваешь радио играет, бензинчиком воняет, в шкафу водочка стоит, стаканчик, бутербродик, а сон сморил — на топчан вальнулся и храпака минуточек на двести-триста. Хорошо!

Он опять хлопал напарника по плечу:

— Юра! Сейчас пойдем ко мне в гараж. У меня там осталось.

А того уж развезло.

— Не-ет. Я на дачу к себе.

«Тоже живут, как рыба подо льдом, — невесело размышлял хозяин. — Хорошо, когда есть маленькая отдушина».

— Ребята, — говорил он, подлаживаясь под хамский тон собеседников, — а почему бы вам не начать собственное дело? Откроете мастерскую, будет своя клиентура, конкурентов одолеете качественным обслуживанием, приветливостью.

— А на хрена козе баян? — тотчас возразил толстяк. — Нам и так хорошо. Верно, Юр?

— Деньги будете грести лопатой! — убеждал Евгений Вадимыч. — Сами себе хозяева — чего лучше! Это ли не свобода! А главное — так интересней жить!

Они ему в ответ, как неразумному:

— А запчасти где возьмем? Так-то нам поступают централизованно. Мало, не хватает, — пусть у начальства голова болит, где достать. А наше дело телячье: есть запчасти, — работаем, нету — гуляем.

— А вы найдете! Наладите связи.

— Да ну! Или мы плохо живем? Скажи, Юр! Пока у вас есть телевизоры, мы всегда будем желанными гостями. Вы и позовете, и приветите, и в глаза будете заглядывать просительно, и водки нальете сколько нам надо. Что, разве не так?

— Так, так, — покорно кивал головой Евгений Вадимыч.

— Ты не обижайся, мужик: если овец не стричь, они шерстью зарастут и вовсе одичают. На то и волк в лесу, чтоб карась не дремал. Понял?

Они были несокрушимы со своей логикой.

— Ты-то сам чем занимаешься? — спросил толстый. — Или только советовать? У нас страна советов! Открывай свое дело, коли такой умный.

— Я мастером на заводе, — объяснил Евгений Вадимыч. — Мы опоры высоковольтные делаем, на этом частный бизнес не откроешь.

— А ты в заборе дырку проломи да и торгуй этими опорами. Их дачники-умельцы, вон вроде Юры, для теплиц приспособят.

Тут они оба долго хохотали, а Евгений Вадимыч сидел грустный, унылый.

В этот день, между прочим, он получил письмо от брата. Тот жил далеко и писал редко, но теперь вдруг стал потчевать посланиями одно другого тревожней. Старший извещал младшего, что у них в Кабарде стало припекать: вот-вот стрелять начнут. Так что пора сматываться отсюда и как можно скорее. Неизвестно, ведь, как повернется все далее; не исключено, что вслед за Осетией и Абхазией зоной военных действий станет и Кабарда.

Брат жил там лет тридцать, своими руками выстроил себе дом двухэтажный с огромным подвалом, возвел гараж и хозяйственные постройки — все из кирпича да камня; развел гусей и кур, держал десяток или больше свиней; у него был хороший сад-огород — все это хозяйство приносило немалый доход и позволило старшему достигнуть такого уровня материального благополучия, до которого младшему далеко.