Художник и общественная борьба (статьи, заметки, стихи) - [6]

Правду о нетерпимых порядках мы должны говорить тем, для кого они наиболее нетерпимы, и узнавать ее мы должны от тех же людей. Обращаться надо не только к людям определенных убеждений, но и к людям, убеждения которых соответствовали бы условиям их жизни. Помните, что убеждения ваших слушателей не всегда неизменны. Даже палачи могут прислушаться к вашему голосу, если им перестанут платить или если их ремесло станет для них опасным; люди меняются. Баварские крестьяне в свое время были против каких бы то ни было переворотов, но когда их сыновья, сытые войной по горло, вернулись с фронта и не нашли для себя места в родных деревнях, то убедить их в необходимости переворота оказалось не столь уж трудным делом.

Пишущему правду важно найти нужный тон. Обычно принято говорить правду тоном скорбным и всепрощающим - сразу видно, что говорящий и мухи не обидит. Тот, кто в несчастье услышит такой тон, становится еще несчастнее. Подобные люди, быть может, и не враги, но уж, во всяком случае, не соратники. Правда должна быть воинствующей. Она поражает не только неправду, но и ее носителей.

5. ХИТРОСТЬ, НЕОБХОДИМАЯ, ЧТОБЫ РАСПРОСТРАНЯТЬ ПРАВДУ

Написавший правду гордится проявленным мужеством. Он счастлив, что познал ее. Он, быть может, утомлен трудом, затраченным на то, чтобы превратить правду в боевое оружие. Он с нетерпением ждет, когда же люди, интересы которых он защищает, воспользуются этим оружием. Но если, как то часто бывает, он не сочтет нужным прибегнуть еще и к особого рода хитрости для того, чтобы донести правду до этих людей, весь его труд может пойти насмарку. Испокон веков люди прибегали к хитрости, распространяя правду там, где ее запрещают и скрывают. Конфуций подделал для этой цели казенно-патриотический календарь, изменив в описаниях исторических событий лишь определенные слова: там, где говорилось, что "правитель Кун приказал казнить философа Вана за мысли, высказанные им", Конфуций вместо "казнить" написал "убить". Если же говорилось, что какой-либо тиран был убит заговорщиками, он писал вместо "убит" "казнен". Так Конфуций пролагал путь к новому пониманию истории.

Писать "_население_" вместо "_народ_" и "_землевладение_" вместо "_земля_" в наше время уже само по себе означает во многих случаях отказ от неправды, очищение этих понятий от мистической шелухи. Понятие "народ" включает в себя наличие определенного единства, предполагает общность интересов. Его можно, следовательно, употреблять лишь в тех случаях, когда речь идет о нескольких народах, ибо тогда еще есть какие-то основания говорить об общности интересов. Различные группы людей, населяющих какую-либо территорию, имеют также различные и даже противоположные интересы. Такова правда, и правда эта - под запретом. Поэтому человек, который пишет просто о "земле", о цвете и запахах пашни, поддерживает тем самым неправду, распространяемую власть имущими. Все зависит не от плодородия почвы, не от любви пахаря к земле и не от трудолюбия его, а прежде всего от цен на зерно и от оплаты затраченного труда. Одни люди ходят за плугом, другие ходят на биржу пожинать плоды их трудов; а на биржах пахнет не черноземом, а прибылью. Напротив, "землевладение" - слово правильное, употребляя его, труднее обманывать. Там, где царит гнет, слово "_повиновение_" следует предпочесть слову "_дисциплина_". Дисциплина мыслима и без повелителя и является поэтому понятием более благородным, чем повиновение. Точно так же лучше писать не "_честь_", а "_человеческое достоинство_". При таком словоупотреблении каждый отдельно взятый человек не исчезает так легко из поля зрения. Ведь какой только сброд не присваивает себе право защищать честь народа. Известно также, что сытые не скупятся на почести, лишь бы голодные не роптали и продолжали кормить их. Хитрость Конфуция - замена неправильной оценки событий национальной истории правильной - применима и в наши дни. Англичанин _Томас Мор_ описал в своей "Утопии" страну, где господствует справедливость. Эта страна была совсем не похожа на Англию того времени и все же напоминала ее во многом - во всем, кроме справедливого устройства.

В_. И. Ленин_, преследуемый царской полицией, хотел написать о том, как русская буржуазия угнетает и эксплуатирует население Сахалина. Вместо России он взял Японию, а Сахалин заменил Кореей. Методы японской буржуазии сразу напоминали читателям методы русской буржуазии на Сахалине, но брошюру не запретили, поскольку Россия враждовала в то время с Японией. Многое, касающееся Германии, о чем в самой Германии запрещено говорить, может быть сказано применительно к Австрии.

Существует много приемов, чтобы усыпить бдительность государства-цербера.

В фривольных стихах поэмы "Орлеанская девственница" _Вольтер_ нанес тяжелый удар церковному учению о чудесах. Он рассказал о таких чудесах, без которых Иоанне несомненно не удалось бы сохранить свою девственность и в армии, и при дворе, и даже среди монахов.

Описывая в изящных, остроумных стихах любовные приключения, подобные тем, какими была полна праздная жизнь власть имущих, Вольтер склонял знать к отказу от религии, хотя именно религия давала ей средства для такой жизни. Более того, Вольтер таким путем добивался, чтобы его книги окольными путями доходили до тех, для кого он их писал, так как знатные читатели поощряли или по крайней мере допускали их распространение. Тем самым знать наносила удар в спину полиции, призванной охранять ее праздность. Таких примеров много. Великий _Лукреций_ прямо говорил, что красота его стихов поможет ему распространить атеизм Эпикура.