Художественные течения конца XIX — середины ХХ века - [21]

Рекордом стоимости картин Кало остается еще один автопортрет 1929 года, проданный в 2000 году за 4,9 млн долларов (при первоначальной оценке – 3 – 3,8 млн.).

С 1955 года «Голубой дом» Фриды Кало стал музеем ее памяти. Толстые стены наружного фасада, плоская крыша, один жилой этаж, планировка, при которой комнаты всегда оставались прохладными и все открывались во внутренний двор, – почти образец дома в колониальном стиле. Он стоял всего лишь в нескольких кварталах от центральной городской площади. Снаружи дом на углу улицы Лондрэс и улицы Альендэ выглядел точно так же, как и другие в Койоакане, старом жилом районе на юго-западе пригорода Мехико. Дом в преобладающем синем цвете с нарядными высокими окнами, украшенный в традиционном индейском стиле, дом полный страсти. Вход в дом охраняют два гигантских Иуды, их фигуры двадцати футов высотой, из папье-маше, делают жесты, будто приглашая друг друга к разговору.

Ярко-голубые и красные стены дворика украшает еще одна надпись: «Фрида и Диего жили в этом доме с 1929 по 1954 год». Она отражает сентиментальное, идеальное отношение к браку, что снова расходится с реальностью. До поездки Диего и Фриды в США, где они провели 4 года (до 1934 года), в этом доме они жили ничтожно мало. В 1934 – 1939 годах они жили в двух домах, построенных специально для них в жилом районе Сан-Анхэле. Затем последовали долгие периоды, когда, предпочитая жить независимо в студии в Сан-Анхэле, Диего вовсе не жил вместе с Фридой, не говоря уже о том годе, когда оба Ривера разъезжались, разводились и снова сочетались браком. Обе надписи приукрасили действительность. Как и сам музей, они – часть легенды о Фриде.

Картина «Больница Генри Форда» написана в 1932 году после второго выкидыша

Фрида лежит на больничной койке. Белая простыня залита кровью. Над животом, еще округлым от беременности, она держит три красные, как артерии, ленты. Конец первой ленты превращается в пуповину, которая ведет к зародышу, это ребенок, потерянный при выкидыше. Над изголовьем кровати витает улитка. Это символ медленного течения неудавшейся беременности. Розовая анатомическая модель нижней части туловища над изножьем кровати, так же как и модель кости внизу справа, указывают на причину выкидыша – поврежденные при аварии позвоночник и таз. Устройство внизу слева может символизировать собственные «негодные» мускулы, которые не позволили ей сохранить ребенка в утробе. Пурпурную орхидею, изображенную в центре под кроватью, принес Фриде в больницу Диего. Хотя мотивы картины изображены тщательно и детально, композиция в целом избегает реалистического жизнеподобия. Предметы извлекаются из обычного окружения и включаются в новые сочетания. Для Фриды оказывается гораздо важнее воспроизвести эмоциональное состояние, нежели запечатлеть с фотографической точностью реальную ситуацию. Она изображала реальность не такой, какой она ее видела, но какой она ее чувствовала.

Картина «Сломанная колонна» написана в 1944 году

Ремешки корсета кажутся единственным, что удерживает в вертикальном положении части треснувшего пополам тела. Ионическая колонна, разломанная на несколько частей, занимает место поврежденного позвоночника. С зияющей в теле трещиной перекликается безжизненный растрескавшийся ландшафт, который становится символом ее боли и одиночества. Гвозди, воткнутые в лицо и тело, взывают к образам мученичества св. Себастьяна, пронзенного стрелами. Белая ткань, обернутая вокруг бедер, перекликается с Плащаницей Христа. Она заимствует элементы христианской иконографии, чтобы придать особенно драматическое выражение своей боли и страданию.

Картина «Арбузы» написана за восемь дней до смерти

Разрезанные арбузы на темном фоне. На красной, как кровь, мякоти можно прочесть: «VIVA LA VIDA!» («Да здравствует жизнь!»). Такой своеобразный символ любви, побеждающей смерть, придумала художница.

Диего Ривера 1886 – 1957

Мексиканский живописец, муралист.

Диего Ривера (Диего Мария де ла Консепсьон Хуан Непомусено Эстанислао де ла Ривера и Баррьентос Акоста и Родригес) родился 8 декабря 1886 года в городе Гуанахуато на северо-западе Мексики в зажиточной семье. По отцовской линии он происходил из испанской знати. Его мать была конверсо, еврейкой, чьи предки были насильно обращены в католицизм. Рассказывая о себе, Ривера писал в 1935 году: «Мое еврейство – главная часть моей жизни».

В 10 лет он начал обучение в Академии художеств Сан-Карло в Мехико.

За успехи был премирован стипендией, которая позволила художнику поехать в Испанию. С 1907 по 1921 год Ривера жил в Европе. Учился в Академии художеств в Мадриде в 1907 году, затем жил и работал в Париже с 1909 по 1920 год, в Италии с 1920 по 1921 год. Побывал также в Бельгии, Нидерландах и Великобритании. Был близко знаком с парижской художественной элитой, в том числе с Пабло Пикассо, Альфонсо Рейесом и другими, в том числе русскими. Это были не только художники. Например, он сводит знакомство с писателем Ильей Эренбургом и эсером-террористом Борисом Савинковым.

Была среди его русских знакомых и Ангелина Белова – талантливый гравер и просто красивая женщина. Мимо такого сочетания качеств титан мексиканской живописи спокойно пройти не мог, некоторое время они жили вместе. Но Диего Реверо никогда не был верным супругом, следующей его страстью стала художница Мария Воробьева-Стебельская. В итоге он не достался ни одной из них, но у каждой остался букет воспоминаний – от самых нежных до самых мрачных, была там и любовь, и поножовщина, и бурные сцены… Диего получил крупный заказ в Мексике и покинул Ангелину. Ангелина долго страдала и верила в то, что любимый к ней вернется. За пристрастие Риверы к женщинам, которых он «поглощал» в огромном количестве, художник получил прозвище Людоед.