Художественные музеи Бельгии - [11]
Небольшой трехстворчатый алтарь «Поклонение волхвов» Мемлинга был подарен госпиталю св. Иоанна в 1479 году мэтром Яном Флореном и с той поры никогда не покидал его стен: фигуру дарителя можно видеть в центральной сцене слева, в амбразуре окна. В композиции чувствуются отголоски некоторых приемов и решений Рогира. Однако Мемлинг предлагает совершенно иное образное содержание. Ему чужды драматизм чувств и графическая экспрессия его учителя. Душевная просветленность человеческого образа, лирическая настроенность, умиротворенность, доброе, ласковое приятие мира становятся у него основным эмоциональным лейтмотивом. Мемлинг ищет нежной поэтической гармонии во всем, что его окружает.
Госпиталь св. Иоанна. XII в.
Другой алтарь, принадлежащий госпиталю, «Обручение св. Екатерины», гораздо большего формата, высотой в 176 см, был заказан художнику Якобом Конинком, экономом госпиталя, мэтром Антонисом Сегерсом и монахинями Агнессой Каземброод и Кларой ван Хюльсен. Так как Сегерс умер в 1475 году, алтарь мог быть начат где-то около этого года. Он был закончен в 1479 году, о чем свидетельствует старинная надпись на раме, и находился первоначально в капелле госпиталя. В 1794 году был увезен французами в Париж и возвращен в 1815 году снова на прежнее место.
На внешних створках находятся портреты донаторов со своими святыми покровителями. Главная створка открытого алтаря — «Обручение св. Екатерины» — представляет собой широко распространенную в ту эпоху в Италии и на Севере композицию, известную под названием sacre conversazione, святое собеседование. В центре на троне сидит Мария, держа на коленях младенца Христа. По сторонам трона стоят Иоанн Креститель (слева) и Иоанн Евангелист (справа) — святые патроны госпиталя. Маленькие ангелы в иссиня-черных одеждах держат над богоматерью золотую узорную корону. Слева около трона сидит св. Екатерина, у ног которой видны атрибуты ее казни — меч и колесо. Младенец надевает на палец святой кольцо, совершая тем самым таинство мистического обручения. Справа св. Варвара читает книгу. За ее спиной — башня, постоянный атрибут, напоминающий о ее заточении. Один из ангелов у трона играет на органе, другой держит перед богоматерью раскрытую книгу. Мраморные колонны украшены резными капителями с изображением святых сцен. Пол вымощен каменными плитами с искусно подобранными оттенками лилового, светло- и темно-коричневого цвета. Необычайно празднично нарядны и ярки узоры ковра, балдахина, парчовых одежд св. Екатерины и ангела. С удивительным живописным вкусом и тактом художник сопоставляет тяжелую роскошь золотой с черным парчи и легкость бледно-зеленой ткани. Нарядность костюмов соседствует с простотой одеяний, нежная улыбка — с серьезностью и печалью, душевная наивность — с мудростью: картина Мемлинга кажется построенной на тончайших нюансах.
Привлекая поначалу красотой цвета и декоративностью, она постепенно заставляет зрителя углубиться в длительное созерцание, рассматривание, принося несказанное наслаждение той радостной умиленностью, идущей от чистосердечия, с которым великий художник восхищается человеком, его красотой и чистотой, природой и, конечно, самим существованием прекрасного мира, — чувство, которое нам знакомо уже по ван Эйку. Лица всех присутствующих сосредоточенны. Каждый погружен в размышление, которое вызывает в свою очередь душевную взволнованность, подобно легкому облачку, отраженную на лицах. Эта эмоциональная настроенность объединяет всех и рождает особую атмосферу близости, родственности человеческих душ. Тонкая стройная фигурка св. Екатерины пленительно грациозна в парчовом роскошном платье, накинутом поверх другого, пламенно-красного цвета, изнутри отороченного белой тканью. Длинные рукава закрывают руки до пальцев. Один из них она отогнула, чтобы легче было младенцу надеть кольцо, — трогательная и неожиданная деталь в торжественной сцене.
Г. Мемлинг. Обручение св. Екатерины. 1479.
Слева за фигурой Иоанна Крестителя даны сцены из его жизни, которые составляют содержание левой створки. Справа за фигурой Иоанна Евангелиста, между колоннами, видна фигура в черном по традиции признаваемая всеми за автопортрет Ганса Мемлинга. В глубине за ним изображены эпизоды из легенды об Иоанне Евангелисте, продолженные на правой створке алтаря.
Мемлинг был одарен необычайно тонким пониманием лирической поэтики цвета. Утонченность его колористических гармоний несет в себе нежнейшие оттенки человеческих настроений.
К 1480 году относится датированный портрет Марии Морель. Латинская надпись на картине гласит: «... сивилла персидская, год 1480…». Молодая женщина одета по моде того времени, и ничто, кроме надписи, не указывает на отождествление ее с пророчицей. Так и непонятой остается причина, побудившая художника дочь бургомистра Брюгге назвать сивиллой. Можно лишь принять во внимание несомненную высокую нравственную чистоту, диктуемую набожностью, и гордую сдержанность чувств, заключенную в этом образе. Мария Морель представлена на темном фоне. Ее волосы забраны в чепчик, покрытый прозрачной вуалью, ложащейся мягко на плечи. На шее — золотая цепочка с подвеском из драгоценных камней. Руки унизаны перстнями, слегка касаются рамы. Ее лицо буквально притягивает к себе взгляд, поражая умом и незаурядной волевой собранностью. Строгость внутреннего облика выявлена графической четкостью силуэтных линий, вызывая в памяти великое мастерство Рогира ван дер Вейдена, у которого Мемлинг прошел великолепную школу рисунка. Картина находилась в госпитале св. Юлиана, а с 1815 года — в собрании госпиталя св. Иоанна.
