Хуан Безземельный - [2]
какого рода музыку исполняют на Небесах? : Баха, Генделя, Моцарта, Бетховена? : сонаты, Lieder[5], оперы, симфонии? : сведения, коими ты располагаешь, скудны и малодостоверны, хотя озорное и лукавое выражение херувимов, изображенных на цветных картинках в благочестивых книжках твоего детства, наводит на подозрение, перерастающее в уверенность, что они питают склонность, чуть ли не faiblesse[6], к итальянской музыке : эти легковесные мотивы, почти неотвязные, коими в программе последних известий сопровождают головокружительное мельканье участников велогонок : когда хор и оркестр принимаются con brio[7]разрабатывать тему вслед за первой скрипкой : модулируя арпеджо и фиоритуры, тремоло и стаккато и приводя в экстаз публику театрального рая : галерки Ла Скалы, верхотуры музыкального мироздания : если только неосознанное влечение к воинскому образу жизни, побуждающее такого херувима наведываться в кордегардии или слушать сарсуэлы «Монашка-Поручик», «Флагманский Корабль», не потребует попурри в исконно испанском национальном духе : сарсуэлы и хоты : но ничто не подтверждает истинности подобного предположения, и тебе придется сознаться в своем абсолютном невежестве : Россини, Шопен, Брамс : какая разница? : во всяком случае, Deo Gratias[8], что затянет капеллан, прозвучит кратким и радостным антифоном : приятным, может статься, слуху Создателя : но неспособным взволновать пылкую толстуху, которая готова соскочить с броского конверта той самой пластинки : выпятившее необъятную грудь китообразное существо, трепетное и трепещущее, словно флан[9], сбиваемый в миксере; соперница другой богини в стиле camp[10], той, что издавала звериный рык над торжественной чернотою рояля : в трансе требовала лакомый плод, из-за коего наш праотец был изгнан из рая : вечное яблоко, лоснящееся и гладкое, оно лживо рдеет, подставляя свой бок : а еще лучше банан : или ананас : или грушу, форма которой наводит на чувственные ассоциации : толстуха жадно раздвигает толстенные губы : рот ее полнится слюной, как у павловской собаки : ей нужен весь плод целиком : и вдруг начинает бушевать, как извергающийся вулкан : потоки лавы, зарева, дымы : нескончаемые вопли этнического оргазма, которые оркестр длит с интенсивностью бреда : и пример толстухи окажется действенным, как пример пифии : не слыша больше латыни антифонов, негры пестрыми платками повяжут себе шею и бедра : начнут плясать румбу и гуарачу, подманивая женщин взмахами ладоней с растопыренными пальцами и шутейно тыча большим пальцем себе в ширинку : рабыни тоже повскакивают, начнут соблазнительно поводить плечами и бедрами, и двор сахарного завода преобразится в место для веселого гулянья, пестрое и мельтешащее плясунами и плясуньями, как в ночь на Сантьяго : а она, толстуха, раскинет мощные руки, приемля всех рабов поместья под свое фантасмагорическое покровительство, и в тот миг семейство и слуги сбегут с помоста, исчезнут рояль, мебель, престол и ватерклозет : слово возьмет капеллан
мы отняли у вас женщин, дабы лишить вас возможности впадать в грех, а заодно дабы увеличить производительность вашего труда : вы же упорно и злонамеренно погрязли в пороках : ваша испорченность слишком глубока и, быть может, не поддается исправлению : а все же сколь прекрасно было бы зрелище невинной и белоснежной души под скромной оболочкою темной и недостойной кожи! : все были бы работящими и целомудренными, чурались бы низменных наслаждений, устремляли бы помыслы к Господу и к высокой жертвенности Сына : ибо добрый пастырь все ведает и следит за вашим поведением оком управителя : Хозяйка Небесная подбодрила бы вас своими молитвами, а ее надсмотрщики и слуги восславили бы вашу кротость и благочестие, ваши сокровища приниженности, смирения и любвеобильности : хоть вы и негры, но была у вас возможность стать людьми добропорядочными : и дабы споспешествовать вам в ваших намерениях, мы заперли женские бараки на засовы и замки : именно с тою целью, чтобы не вовлекли вас во блуд по слабости, присущей женщинам вашего племени : но природа ваша помогла вам перехитрить наши старания, заботы и попечения : и, прячась от наших взоров, вы по-прежнему зачинали детей низкого и подлого звания, с темной кожей, с темным происхождением : и не задумывались вы о том. сколько рабочего времени отнимает у хозяина беременность рабыни и сколько расходов требуется, чтобы выкормить негритят : бедняжка хозяин, вечно в заботах о вас же! : а вы потом жалуетесь, что дои Агустин недоволен : как ему быть довольным, когда вы ведете себя подобным образом? : грешите и грешите : ведь вам любое место годится : на плантации, на мельнице, где мелется тростник, в канавах, на вырубке : я знаю, мне докладывали : вы потеряли всякий стыд, показываете свои сигары негритянкам, стоит нам отвернуться : а те тоже хороши, являют вам свои прелести, задирая юбки и расставляя ноги! : но Главный Управитель взирает с горних высей, и хоть благ он и кроток, но в конце концов прогневается : мало того, что вы оскорбляете его взор грязным цветом кожи, приплюснутыми носами и толстыми губами : вдобавок вы загваздали ваши души мерзейшими грехами : Отец Небесный покачивается в гамаке у себя в Небесной Усадьбе, и вопрошает он Белую Деву : что там поделывают негры из Лекеитьо, невольники, принадлежащие компании Мендьола и Монтальво? : хорошо ли ведут себя? послушны ли? исполняют ли свое дело? искупают ли прегрешения трудом? : а Хозяйка, бедняжка, что видит? : да то, что вы как раз творите в это мгновение : глядите на негритянку, которая задрала юбку и облегчается, выставив напоказ ягодицы : а вы не остаетесь в долгу, расстегиваетесь, показываете своих черных дьяволов : и видит Она, как вы щупаете их и творите всяческие непристойности : и Отец Небесный, качаясь в гамаке, раскуривает сигару и снова приступает к расспросам : почтительны ли они? : терпеливы ли? : смиренны ли? : добродетельны ли? : возносят ли каждодневно молитвы? : являют ли примеры чистоты и смиренномудрия? : чтут ли неукоснительно святые заповеди? : Белая Дева делает вид, что не слышит, и переводит разговор на другую тему : барышня Аделаида играет на скрипке, говорит она, исполняет новомодный вальс : сеньорите Хорхе глядит в свои телескопы : дон Агустин просматривает приходно-расходные книги : ибо Белая Дева не спускает с вас очей, и если объяснит она Хозяину, что творите вы на самом деле, он разгневается, так что дьяволу впору : ибо хотя уже темно и колокол возвестил вам, что настало время отдохновения и раздумий, видит Белая Дева, как прокрадываетесь вы к складу, где поджидают вас негритянки, и видит она, как вы с ними тешитесь : барышня Фермина читает прелестное стихотворение Альфонса де Ламартина, говорит Пресвятая Дева : то самое, которое начинается : «Pourquoi gêmis-tu sans cesse, oh mon âme?»
![Памяти Луиса Сернуды](/storage/book-covers/64/649115a7eaf2c958b66edf6f03d3a457581ea0b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Остров](/storage/book-covers/d6/d64a7db7170e3ff1199ea9816daeb7e34f889c45.jpg)
Одиннадцать дней «сладкой жизни» в курортном городке Торремолиносе близ Малаги. Сытые бездельники, неотличимые от иностранных туристов, морские купанья, пьянство, разврат, судорожное веселье и почти истерическое бесстыдство. Городок превратился в обособленную страну, настоящий остров: мужья изменяют женам, жены изменяют мужьям, священник угрожает карами, и никто его не слушает».
![Печаль в раю](/storage/book-covers/45/45668dcd0d69e2ef4b3c6acdfd227206bf210ce7.jpg)
Герои романа Гойтисоло — подростки, почти дети. Война навсегда обожгла это поколение, оставила незаживающий рубец, лишив их детства. Детям из «Печали в раю», в подавляющем большинстве сиротам, рано довелось увидеть горе и смерть. Война вытравила в их душах сострадание, отзывчивость, доброту. С одной стороны, это обычные мальчишки, которые играют в «наших и фашистов», мечтают то убежать на фронт, то создать «Город ребят». Но война наложила на эти игры страшный отпечаток, стерла в сознании грань между игрой и реальностью.
![Воспоминания (Из книги «Острова отчуждения»)](/storage/book-covers/54/5494779a805bdcf3ae5507cb5f4e50434ac12419.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Ловкость рук](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Романы, с которыми знакомится здесь читатель, написаны Хуаном Гойтисоло на протяжении первого десятилетия его литературной деятельности. Писатель проделал за это время немалый путь вместе со своим народом. Через развенчание фашистской лжи пришёл он к утверждению антифашистского идеала.Франкистский режим признал Гойтисоло серьезным противником.Романы «Прибой» и «Остров» были запрещены цензурой, они увидели свет за границей. Последние годы писатель живет во Франции, сохраняя тесную связь с родиной, не останавливаясь в своем творческом развитии.
![Цирк](/storage/book-covers/db/dbdf97f8614b5fd699d425d495f0852fdcba06bc.jpg)
Перед нами захолустный городок Лас Кальдас – неподвижный и затхлый мирок, сплетни и развлечения, неистовая скука, нагоняющая на старших сонную одурь и толкающая молодежь на бессмысленные и жестокие выходки. Действие романа охватывает всего два ноябрьских дня – канун праздника святого Сатурнино, покровителя Лас Кальдаса, и самый праздник.Жизнь идет заведенным порядком: дамы готовятся к торжественному открытию новой богадельни, дон Хулио сватается к учительнице Селии, которая ему в дочери годится; Селия, влюбленная в Атилу – юношу из бедняцкого квартала, ищет встречи с ним, Атила же вместе со своим другом, по-собачьи преданным ему Пабло, подготавливает ограбление дона Хулио, чтобы бежать за границу с сеньоритой Хуаной Олано, ставшей его любовницей… А жена художника Уты, осаждаемая кредиторами Элиса, ждет не дождется мужа, приславшего из Мадрида загадочную телеграмму: «Опасный убийца продвигается к Лас Кальдасу»…
![Британские празднества](/storage/book-covers/d1/d1ab08c159b73d3711672feb0b40c500b2e682dc.jpg)
(англ. Mark Twain, настоящее имя Сэ́мюэл Лэ́нгхорн Кле́менс (англ. Samuel Langhorne Clemens) — знаменитый американский писатель.
![Призрак покойного мистера Джэмса Барбера](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Чарльз Джон Гаффам Диккенс (англ.Charles John Huffam Dickens; 1812—1870) — выдающийся английский писатель XIX века.
![Поезжай в Европу, сын мой!](/storage/book-covers/92/92b3c04a4569af666d48b9b3495907875f3f86be.jpg)
В заключительный, девятый, том вошли рассказы "Вещи", "Скорость", "Котенок и звезды", "Возница", "Письмо королевы", "Поезжай в Европу, сын мой!", "Земля", "Давайте играть в королей" (перевод Г. Островской, И. Бернштейн, И. Воскресенского, А. Ширяевой и И. Гуровой) и роман "Капкан" в переводе М. Кан.
![Суббота в Лиссабоне](/storage/book-covers/a6/a6c30cf38104ae5422b9070b24a0f91c831725c7.jpg)
В книгу вошли рассказы нобелевского лауреата Исаака Башевиса Зингера (1904–1991), представляющие творчество писателя на протяжении многих лет. Эти произведения разнообразны по сюжету и тематике, многие из них посвящены описанию тех сторон еврейской жизни, которые ушли в прошлое и теперь нам уже неизвестны. Эти непосредственные и искренние истории как нельзя лучше подтверждают ставу бесподобного рассказчика и стилиста, которой И. Б. Зингер был наделен по единодушному признанию критиков.
![Дедушкин отель](/storage/book-covers/da/da7d56ee8d85c8a35160348dbe0896b967469fc9.jpg)
В последний том Собрания сочинений Шолом-Алейхема включены: пьесы, заметки о литературе, воспоминания из книги "Еврейские писатели", письма.
![Город за рекой](/storage/book-covers/53/53eb9f3b4add72f8be7561d42315c4a542f639b1.jpg)
В третий том серии «Утопия и антиутопия XX века» вошли три блестящих романа — классические образцы жанра, — «Гелиополис» (1949) Эрнста Юнгера, действие которого происходит в далеком будущем, когда вечные проблемы человека и общества все еще не изжиты при том, что человечество завоевало Вселенную и обладает сверхмощным оружием; «Город за рекой» (1946) Германа Казака — экзистенциальный роман, во многом переосмысляющий мировоззрение Франца Кафки в свете истории нашего столетия; «Республика ученых» (1957) Арно Шмидта, в сатирическом плане подающего мир 2008 г.