Хрупкая красота - [44]

– Ханна рассказала мне о доме, который сгорел тут много лет назад. О доме заместителя шерифа, если не ошибаюсь. Значит, именно так ты представляешь себе закон? Возможно, пожар в моем коттедже – не случайность. Может, я кого-то обидела и этот некто решил, что единственный справедливый выход…

– Проклятие! Кейт! Ты ничего не поняла.

– Сэм, каков он, ваш закон? И кто его здесь представляет? Ты ведь юрист…

– Кейт, я здесь просто Сэм Бьюкенен. Правда, все знают, что я разбираюсь в законах. Но для них важнее другое: они знают, что могут довериться мне. Тут речь не о законности. Они считают, что я справедлив и беспристрастен. Для них я не юрист, а третейский судья.

– А… понятно.

Кейт не уловила разницы, но решила оставить эту тему. Они так хорошо провели время, и ей не хотелось все испортить своими сомнениями. В конце концов, она же доверяет ему, так почему же и местным жителям не поступать так же? К тому же у нее просто нет времени на расспросы.

В воскресенье утром Кейт отправилась вместе с семейством Бьюкенен в местную церквушку. Она долго думала, что надеть. Ей не хотелось никого обидеть, и в то же время она боялась показаться слишком нарядной. В конце концов, выяснилось, что выбирать-то особенно не из чего. Пришлось надеть сарафан, который она купила накануне (он был сшит из шотландки в голубых и зеленых тонах), и голубую водолазку. Впервые после приезда в Медвежью Петлю Кейт не думала, что бы надела, если бы была в Цинциннати. Сейчас ее заботило лишь одно: как выглядеть наилучшим образом, когда она встретится с обитателями Медвежьей Петли.

Они сели на деревянную скамью. Энни – слева от нее, Сэм – справа. Грэнни устроилась рядом с Сэмом.

Усевшись, Кейт немного подождала, а потом оглянулась на людей, собравшихся в церкви в это воскресное утро. Несколько человек улыбнулись ей, некоторые кивнули. Она узнала тех, с кем работала у сгоревшего дома. Все были очень дружелюбны. Ей вдруг подумалось, что именно таким и должно быть сообщество людей, живущих вместе, работающих бок о бок, помогающих друг другу при первой необходимости. Кейт стало грустно: она подумала о том, что очень немногие из тех, кого она знала в Цинциннати, согласились бы целый день копаться в покрытых пеплом развалинах ее дома.

Кейт снова посмотрела на прихожан. Все они – хорошие люди. Ей стало стыдно при мысли о том, как она относилась к ним, когда только приехала.

– О… – прошептала Энни, когда Кейт наконец сняла пальто. – Ты так замечательно выглядишь!

– Спасибо, Энни, – прошептала Кейт, сжимая руку девочки. – Я не знала, как лучше одеться. – Она взглянула на Сэма. Он улыбался.

“Ого!” – произнес он одними губами, и Кейт почувствовала, что краснеет. Она завила волосы и накрасилась впервые за несколько недель – специально для такого случая. Подумав об этом, Кейт вспомнила, что нужно заняться с Энни макияжем, ведь она давно ей обещала. Какое-то оживление в конце скамьи привлекло ее внимание. Взглянув в ту сторону, Кейт увидела Леонарда, он усаживался рядом с Грэнни, вынуждая всех на лавке сесть еще теснее.

На сей раз Кейт готова была расцеловать этого жилистого невысокого человека. Ведь и Сэму пришлось подвинуться, его плечо прижалось к ее плечу. Тепло его тела согревало ее в маленькой, продуваемой сквозняком церквушке.

Сэм посмотрел на нее с высоты своего роста.

– Ты в порядке? – прошептал он.

Кейт кивнула в ответ, надеясь, что она не слишком широко улыбается. Она с огромным трудом сосредоточилась на службе, настолько волновала ее близость Сэма. От него замечательно пахло, каким-то одеколоном с лесным ароматом. Она прикрыла глаза и чуть склонилась в его сторону, словно ее притягивал этот запах. Однако прикосновение его плеча, казалось, лишало ее сил, делало слабой и беспомощной.

Кейт сжала руки на коленях, пытаясь сдержать дрожь. “Как выдержать все это до окончания службы?” – спрашивала она себя. Ее сердце бешено колотилось, временами ей казалось, что она вот-вот задохнется. А ведь он всего лишь прижался к ней плечом.

И вдруг она почувствовала, что Сэм придвинулся еще ближе, так, что его локоть оказался под ее локтем, и теперь он прижимался к ней всем боком. Не отрывая взгляда от священника, он положил ладонь ей на бедро, легонько сжав его. Она тотчас же почувствовала облегчение, расслабилась. Пусть теперь он почувствует, как она напряжена. Кейт положила руку поверх его рук, надеясь, что он поймет, как она ему благодарна. Теперь время летело слишком быстро.

Кейт стояла за прилавком, ожидая, когда Грэнни приведет дочерей Луизы. Она приготовила разнообразные материалы для детских поделок и теперь разбирала их – бумагу, цветные карандаши и ручки, шарики из ваты, пару детских ножниц, клей, бечевку и набор нетоксичных красок. Она расстроилась, обнаружив, какие ограниченные здесь возможности для развития детской фантазии, и решила исправить положение. Если бы у нее была машина, она могла бы съездить в Трамбл и покопаться в тамошнем магазине. Правда, при наличии машины отпала бы необходимость оставаться в Медвежьей Петле… Кейт уже в сотый раз спрашивала себя: что она надеется обрести, оставаясь здесь? Последние два вечера они с Сэмом играли в карты после ужина, вместо того чтобы разойтись, как прежде, по своим комнатам. Но они по-прежнему испытывали неловкость, оставаясь наедине. Иногда Кейт задавалась вопросом, сможет ли он когда-нибудь снова доверять ей. И все же начало было положено…