Хроники звездолёта "Анниглас" - [2]

— И в хранилище?

— Да.

— Куда же оно подевалось?

Вопрос оказался риторическим. Механик молчал — он явно был озадачен. Капитан тоже замолчал, осознав нелепость ситуации. Куда могло исчезнуть два центнера продуктов из закрытого хранилища на корабле, находящемся за сотни светолет от ближайшей населенной планеты? На ум приходили самые дикие предположения — от полной аннигиляции до провала в пятое измерение. Но, по крайней мере, до тех пор, пока будет выяснена причина, голод им не грозит. Все трюмы полны. Экипажу из семи человек этого хватит на всю жизнь. Капитан искоса поглядел на экран контроля массы — тысяча тонн груза была в наличии, хотя и болталась где-то в районе главных двигателей (или, может быть, двигатели болтались в районе трюма). Капитан сердито отвернулся — он испытывал почти физическое отвращение к врущему прибору.

— Ладно, иди на пост, — буркнул он механику. — И пошли Хлама в трюм за продуктами.

Хламом звали единственного штатного робота, оставшегося на корабле. Остальные были списаны и частично заменены. Кличку дал ему кто-то из портовых техников, занимавшихся расконсервацией корабля после тридцатилетней стоянки. Хлам вполне удовлетворительно справлялся с ролью мальчика на побегушках.

В следующие полчаса капитан размышлял о том, как занести подобное происшествие в судовой журнал — его вовсе не прельщала перспектива стать посмешищем для всего Космофлота. В конце концов он решил отложить это дело до конца вахты, как не самое важное.

Как раз тогда, когда он вполне утвердился в своем решении, и со спокойной совестью устроился было в кресле поудобнее, чтобы подремать до обеда, раздался щелчок транслятора и взволнованный голос механика ворвался в сонную тишину рубки:

— Капитан! Трюм разворочен. И Хлам куда-то пропал — я не могу его найти…

— Что с трюмом? — рявкнул капитан, разом стряхнув с себя сонливость.

— Все ящики разломаны… Там такой бардак!

— Переборки! Переборки целы? — капитан, не отрываясь, глядел на экраны контрольных систем, но на них ничего не изменилось — так же блуждали показатели массы, менялись местами или вовсе пропадали целые отсеки, дергались, как в лихорадке, линии коммуникаций. Капитан еще раз мысленно проклял скупердяев из Инженерной службы, поставивших дополнительную защиту только на управляющие компьютеры.

— Переборки целы, — несколько спокойнее проговорил механик (видимо, голос капитана придал ему уверенности). А палец капитана уже лежал на клавише общей тревоги — предел необъяснимости явно был превышен, а капитан не любил рисковать. Если на борту происходит что-то непонятное, то лучше сразу предположить, что это непонятное враждебно.

Через минуту весь экипаж был на постах боевого расписания, как если бы кораблю угрожали снаружи. Однако угроза была внутри — где и какая именно, предстояло выяснить. После небольшого совещания было выработано нечто вроде плана — раз приборы контроля не работают, послать на разведку робота. Предложения сходить посмотреть самим капитан отмел, как авантюру — слишком много раз на его памяти люди гибли от причин, казавшихся ерундой. Для разведки выбрали одного из двух ремонтников, поскольку с ним можно было установить телесвязь.

Теперь в рубке стало тесновато — за исключением механика и боцмана все были здесь. Для корабельного врача кресла не оказалось, и он умостился на кожухе блока наведения, втиснувшись в щель между рейс-компьютером и пультом управления. Капитан, обращаясь к штурману, постоянно натыкался взглядом на его не слишком чистый рабочий комбинезон и растрепанную шевелюру неопределенного мышиного цвета. Врач инстинктивно раздражал его, так же, как неисправные приборы — капитан терпеть не мог расхлябанности. Впрочем, во время совещания тот сидел тихо и не вставил ни словечка. Второй штурман и помощник, как и положено молодым дублерам, держались скромно — это был их первый рейс. Капитан рассчитывал в основном на штурмана, механика и боцмана — как и он сам, они были призваны из резерва и имели за плечами немалый опыт, а боцман даже участвовал в Большой войне за Альдебаранское наследство. Откуда взялся врач, никто не знал. Его прислали в последний момент, как подозревал капитан — только для комплекта. За четыре дня полета ему не представилось случая переменить свое мнение в ту или иную сторону — врач держался несколько обособленно и после обязательных встреч в кают-компании за завтраком или обедом скрывался в своем отсеке. С остальными членами экипажа у капитана установились вполне нормальные деловые отношения.

Между тем одиссея ремонтного робота уже началась. После нескольких проверочных тестов по телеканалу механик дал добро, и тот не спеша двинулся к трюмам. Проворная восьминогая машина величиной с таксу сильно напоминала паука и была оснащена мощным источником энергии в виде кварк-реактора — паук мог больно укусить. На экранах было видно, как он легко шагал среди сплетения коммуникаций, двигаясь кратчайшим путем сквозь палубы.

Первым неладное почувствовал механик и предупредил со своего поста:

— Вибрация… Неподалеку что-то движется…

Робот ускорил шаг и ощетинился эмиттерами защитного поля. На экране мелькали палубы и коридоры, освещенные тусклым светом аккумуляторных ламп. Все в рубке напряженно следили за изображением, и в тишине слышалось только учащенное дыхание.