Хроники Смертельной Битвы-6: Обман - [20]

Впоследствии, гостя в Мире Хаоса, Дарриус был сильно удивлен, увидев, что хаоситы носили все, что им нравится, и никто их в этом плане не останавливал и не ограничивал; более того, у них в этом плане не существовало никакого регламента. В Сейдо, напротив, разные группы населения были обязаны носить предписанные им законодательно вещи: гвардейцы и стражники - определенного образца доспехи, надевать украшения или иные не предусмотренные уставом предметы одежды было нельзя. По нарядам простых граждан можно было легко определить, где человек живет, кем работает, состоит ли в браке. Как утверждали хаоситы, легче было перечислить, что в Сейдо делать можно, нежели запомнить все то, что запрещено. Сейданцам нельзя было громко разговаривать, путешествовать без предписания или разрешения властей или менять жилье по своему желанию - познакомившись с одним парнем из "Красного Дракона", Дарриус был потрясен его совершенно обыденным, с точки зрения жителей Земли, рассказом о том, как он купил квартиру. "У вас это разрешено?!" - изумился сейданский повстанец, а его собеседник посмотрел на него с более чем откровенным недоумением. На родине у Дарриуса дома предоставлялись государством, но при этом оставались собственностью Сейдо, и распоряжаться ими по своему усмотрению - купить, продать, подарить, обменять, сдать или подселить к себе родственников - жители не имели права.

Будущий глава Сопротивления не понимал всех этих многочисленных правил, законов, установлений и требований, при которых ему приходилось жить, но старался соблюдать их по мере возможности - меньше проблем. Как и все сейданские дети, он ходил в школу; посещение уроков было строго обязательным, равно как и приготовление домашних заданий. На занятиях мальчики сидели по одну сторону прохода посреди класса, а девочки - по другую; разговаривать на уроках, играть в школе в какие-либо игры, приносить с собой предметы, не имеющие отношения к учебе, категорически запрещалось. На большой перемене ученики ходили обедать в столовую. Стороннему наблюдателю такое зрелище показалось бы очень странным: по сигналу учителя школьники вставали со своих мест, не пихаясь, не шумя и даже не разговаривая, чинно становились в шеренгу попарно и вместе спокойно шли есть. В столовой каждый аккуратно брал поднос с тремя блюдами и напитком и садился за предназначенное для него место; никто не болтал, не хулиганил и даже не отвлекался во время обеда. К счастью, сейданцы были достаточно крепкими людьми и практически ничем не болели, поэтому учителю ни разу не пришлось наказывать кого-либо за непосещение занятия либо требовать с нерадивого ученика подтверждения крайне уважительной причины, по которой он не был на уроке.

Впоследствии, подружившись с людьми из Мира Хаоса и рассказывая им о своем детстве, Дарриус неоднократно слышал от них полные удивления фразы о том, что они не понимают, как сейданским школьникам и даже малышам, еще не посещающим учебные заведения, вообще разрешали играть. По правде говоря, он и сам плохо себе представлял, как ему и его сверстникам и в самом деле оставляли какое-то время на развлечения: ведь в школе они проводили от восьми до десяти часов в день. Всем детям - и дошкольникам, и тем, кто постарше - вменялось в обязанность по мере сил и возможности трудиться на благо общества: помогать по дому родителям, содержать в чистоте и порядке общественные места, убирать сады, выполнять различные поручения в школе. В соответствии с планом юным гражданам Сейдо время от времени предоставлялись также и личные часы для игр и развлечений, но и то - им строго запрещалось заниматься чем-либо бесполезным. Маленькие хаоситы, разумеется, тоже ходили в школу, но время от времени пару-другую уроков они могли и прогулять, если ученик болел, никто не требовал от него никаких справок и объяснений, а в плане развлечений и веселья их никто не ограничивал - дети не делают ничего вредного или опасного, ну и ладно. Хочешь - играй в нравящиеся тебе игры, читай, рисуй или просто бездельничай и валяйся на диване. Занятия сейданских малышей должны были быть только полезными, познавательными и направленными на то, чтобы развить у детей те или иные качества или способности; проводить время без толку не дозволялось.

Гром грянул, когда юному Дарриусу исполнилось одиннадцать лет.

Многодетные семьи в Сейдо были достаточно редкими - обычно у жителей Мира Порядка было два-три ребенка, не больше. Мать и отец будущего главы Сопротивления жили вполне хорошо и неплохо ладили, можно сказать, что даже любили друг друга; глава семьи работал финансовым учетчиком, а его супруга - в швейной мастерской. В один прекрасный день она поняла, что ждет второго ребенка; ее муж, узнав об этом, очень обрадовался. Будущая мать чувствовала себя вполне хорошо и продолжала заниматься обычными делами, однако как-то утром, собираясь на работу, она возилась с завтраком для мужа и сына и вдруг внезапно ощутила резкую боль внизу живота и вскрикнула, сгибаясь пополам. Отец Дарриуса едва успел подхватить жену - она упала без сознания ему на руки. Глава семьи был не силен в медицине, но прекрасно понял, что дело неладно - при нормальной беременности такого быть не должно. Маленький Дарриус был смертельно напуган; его отец уложил маму на кровать и твердо сказал сыну, что сегодня он по уважительной причине в школу не пойдет. Он велел ребенку остаться с матерью, а сам побежал за врачом. Жители Мира Порядка в основном были довольно здоровыми людьми, а умирали по большей части от старости либо от ран, полученных в сражениях с хаоситами, поэтому докторам редко приходилось сталкиваться с чем-либо иным, но случай с мамой Дарриуса как раз оказался исключением. К счастью, врач пришел довольно быстро, однако, к несчастью, он оказался не в состоянии чем-либо помочь бедной женщине. Мальчик держал ее за руку, сидя возле кровати; доктор осмотрел больную, подробно расспросил мужа о том, что произошло, и ему осталось только констатировать смерть, произнеся непонятные для дрожащего от страха школьника слова "внематочная беременность, внутреннее кровотечение" - мать Дарриуса умерла буквально через пять минут после возвращения мужа. Врач выразил свое сочувствие родным покойной, сожалея о том, что не смог ничего сделать, и позвал похоронную команду; несчастную женщину унесли, а ее муж и сын остались дома - в Сейдо не были приняты пышные погребальные церемонии с участием родственников, умерших или погибших тихо хоронили на специальных кладбищах за чертой города. Дарриус и его отец не плакали - они не умели плакать. Жители соседних миров искренне считали сейданцев бесчувственными статуями, неспособными проявлять эмоции или снисхождение к тем, кто попал в сложную ситуацию, но на самом деле они просто переживали все глубоко в душе - демонстрировать свои чувства у них считалось позорным. Они почти не говорили о том, что произошло - молча занимались своими обыденными домашними делами. Лишь единожды отец положил руку мальчику на плечо и горестно произнес: