Хроники Ледяного Королевства - [84]

Те, кто каким-то чудом проснулись утром, были наполнены ужасом, отчаянием и панически взирали друг на друга, словно встретили впервые. Аспен быстро поднялся… бешеная пляска кровавых теней в глазах. Их лагерь был покрыт телами… мертвых. Десять, нет больше, людей беспомощно раскинулись на окровавленном ложе. Их тела были сильно обожжены и уже успели разложиться! Ученый чувствовал, как что-то замедляется, поворачивает, отступает, но уверенно движется вперед, словно вода по прорытому землекопами руслу, врывается в мёртвые жилы, заставляя в последний раз сжаться уже неживые мышцы; трупы издали неразборчивое бульканье, захрипели, зарычали и обмякли. Незрячие глаза открылись, налитые кровью буркалы уставились на утреннее солнце с такой ненавистью, что Живые ощутили, как кожа на лбу становится влажной. Потом все стихло.

Еще до полудня, многие в отчаянии отправились назад. Антик, охотник, дожидался их на берегу небольшой речки. Остальные же, спрятали мертвых в больших черных мешках. «Доктор» медленно сполз по стене на брусчатый пол, подтянул колени, положил на них голову, плотно закрывая лицо ладонями, словно стараясь бежать от этой душной внезапной ночи, от этого запаха смерти, пропитавшего все руины. Джованни, новый лидер организации настоял на продолжении экспедиции. Осталось лишь пять ученых, считая Аспена. Все «военные» были убиты.

Потянулись дни раскопок. На удивление спокойные, хоть и невероятно напряженные. Люди работали, кто и зачем, у каждого были свои цели в этом исследовании. Они копали эти своды, перерывая огромные куски глины, песка и щебня, ожидая каждое мгновение, внезапной и ужасающей Смерти. Но им повезло. Карта указала несколько мест, где скорее всего подземные коридоры пролегали достаточно близко к поверхности. Проплутав несколько дней по изумительно красивым долинкам, густо заросшим великолепным орешником и перевитым бесчисленными ручейками, они добрались до места. Они уже голодали. Купленные в последнем селении запасы еды подошли к концу, а охоты тут не было никакой. И зверь, и птица избегали этих мест. Антик больше не появлялся.

В подземный город, они ворвались уже через сутки после начала работы. Дышалось внизу, тяжело. Страшный холод пробирал по самые кости, люди падали в обморок. В кромешной тьме гасли даже лампы. Слишком яркий свет фонарей мог привлечь внимание хищников. Пришлось остановиться. Рука тряслась, когда Аспен сорвал с пояса флягу, припал к горлышку. Тёплая вода показалась ему в тот миг напитком богов. Дурнота отступила, голова перестала кружиться.

Их взору открылся настоящий город. Это был город мертвых, усыпальница императоров, и их сподвижников и… легендарных Вериссов. Тут, похоже, их хоронили поколение за поколением. Раскопки велись поспешно, потолок во многих местах обвалился, засыпав «улицы» песком. Груда камней и глины тянулась неисчислимым воинством — и бессильно опадала недвижными барханами у первых Пирамид. За ними тянулись ряды гробниц и склепов. Слеплённые из красноватой или серой глины, выложенные из кирпичей, узкие щели входов щурились от болезненно яркого солнца, проходящего сквозь внезапно распахнутые своды. Аспен уже не сомневался, что это — именно те гробницы. Их строили тут, сковывая охранными чарами, и они явно расходились концентрическими кругами от какого-то центра…

Побоявшись пробираться под ненадежным потолком открытого города, археологи пробили еще одну дыру, прямо над предполагаемым центром комплекса. На это потребовалось менее суток, — они спешили. «Заболела Мария», — пишет Аспен в своем дневнике, — «Надеюсь, она продержится».

Центр города представлял из себя круг, в который сходились бесчисленные коридоры. Он был огражден многометровой стеной, богато украшенной росписью. Внутри, более десятка величественных статуй, великолепно сохранившихся образов древних царей. Последний взрыв не прошел бесследно и повредил некоторые памятники… «Но они нас не волновали…»

Статуи вперили в дерзких чужаков взоры пустых глазниц — у кого ещё оставались в целости головы. Их было все-таки много, они высились на каждом пересечении «улиц» в этом городе мёртвых; изваяния большей частью представляли собой людей с головами каких-то чудовищ. Все статуи застыли в одной позе — руки прижаты к бокам, колени сведены, мёртвыми глазами неотрывно глядят на пересечения проходов меж гробницами, словно напряжённо и постоянно ожидают появления незваных гостей.

Затылком, Аспен по-прежнему чувствовал неотрывный взгляд своих подчиненных. И лицо дочери вновь вставало перед глазами — такое, каким он запомнил его в последние мгновения отчаянной попытки спасти её. Ни осуждения, ни укора, а только надежда на них, Вериссов, финансирование Джованни и самоотдачу своих людей. Центральная гробница предстала почти сразу, открытая и ничем не защищенная. Археологи беспрепятственно перенесли исследования в «Круг».

Мёртвая тишина. И по-прежнему чуть касается лба холодная ладошка смерти.

Внутри было просторно, сыро и совершенно бесшумно. В центре прямоугольного склепа, возвышалась гробница. Вокруг рассыпалась потрескавшаяся красноватая глина, стены покрывали полустёртые рисунки, какие-то письмена. Линии кривые, изломанные, острые, точно когти, углы пересечены блёкло-алыми линиями — легко представить, сколь красны они были, когда над этой стеной работал художник много-много лет назад… Только один из них заинтересовал группу особенно, изображение никому неизвестного монстра, окрещенного Аспеном — Мью. «Он был прекрасен», — вспоминает ученый.