Хроники императора. Начало пути - [61]

- Враг обнаружен, около десятка обычных солдат, может больше, два погонщика аррсов, а это, напоминаю, до шести особей на одного, будем исходить из худшего - двенадцать арсов, и трое воинов-стали, - он обвел всех взглядом, - дальше разведчики нашли связанных деревенских.

- Теперь тактика: первый залп всем по стальным и погонщикам, далее разделяемся и действуем следующим образом - Алистер, твой отряд должен добить этих ублюдков, если выживут, потом двигаетесь к пленникам и прикрываете их, если позову - вмешаетесь и поможете, а так зря деревенскими не рискуйте, Кунт, твой десяток на солдатах, остальные разбираются с аррсами. Все понятно? - и не дождавшись вопросов, бросил, - Тогда начнем, господа.

Медленно, почти не дыша, преодолели последние метры и замерли, ожидая, пока стрелки разберут цели, а через мгновение Астар дал отмашку, и больше десятка арбалетов выпустило свои смертоносные гостинцы, отправляя их прямо к целям. Слева упали двое необычно одетых каттонисийцев, получив по стреле в грудь, а предназначенная нам троица успела потерять лишь одного, как они вывернулись, можно было только гадать, но с двадцати метров только в одного попали четыре болта, остальные были или отбиты, или прошили лишь воздух. А мы уже летели вперед, я в центре, на острие, ребята по бокам, на ходу перезаряжавшие свои арбалеты и прикрываемые остальными. За три метра бросил:

- К деревенским, - и уже в прыжке, доставая ривскрет, отбил брошенный одним из воинов нож, дзынькнуло, а затем пространство вокруг меня взорвалось стальным вихрем, полосуя и уродуя воздух низким гудением. Вражеские клинки появлялись и исчезали, пробуя то с разных боков, то в едином порыве добраться до горла, глаз, живота, сухожилий, все увеличивая и увеличивая натиск, очередной выпад чуть не лишил меня уха, скользнув плашмя по самому виску, а брошенный очередной нож отбил в последний момент - тяжеловат все-таки ривскрет, тяжеловат, надо приноровиться, иногда буквально доли секунды не хватает, сожранной непривычным весом в движении, и пока что приходиться быть в сплошной защите, отбиваясь и пытаясь увернуться, словно сумасшедший. А затем резкий, неожиданный взмах и сталь врывается в левый локоть противника, доходит до кости и, не останавливаясь, уродует податливое тело дальше, вырывая из его уст утробное, еле сдерживаемое мычание - рука падает буквально в шаге. А клинок проносится дальше и взрезает грудную клетку, сминая ребра, внутренности, вырывается наружу и стремительно отходит назад. А кровь хлыщет уже фонтаном, на меня, на его напарника, на землю, он понимает, что не жилец, но все еще каким-то чудом стоит, сжимая в правой только теперь окрасившийся красным клинок, но нам уже не до него.

Пляска смерти идет своим чередом, ривскрет с каждым взмахом уже не кажется таким чужеродным и тяжелым, еще неделю таких тренировок, и он будет просто порхать, неся боль и смерть, а пока же, встречаясь с клинком врага, вгрызается в него подобно изголодавшемуся аллигатору, оставляя зазубрины и заставляя буквально отлетать при столкновениях. В глазах противника недоумение, но меня это не интересует, ривскрет мелькает все быстрее и быстрее, полосуя уже не только подставляемую сталь, но и взрезая кожу на животе, руках, груди. Воин все больше уходит в защиту, уже не атакуя, только отскакивая и стараясь увернуться, и в какой-то момент ловит шеей удар справа, и падает, забрызгивая округу фонтанирующим обрубком. Оборачиваюсь и буквально расчленяю, сместившись в сторону, бросившегося ко мне аррса - здоровый, в холке мне почти по грудь, был. Тварь еще визжит и дергается, но уже не опасна, наклоняюсь и добиваю, снося ей уродливый отросток-щупальце. А чувств никаких, что после человека, что после твари, будто насекомое раздавил, полная отрешенность, будто и не я устроил здесь эту бойню. Оглядываюсь, вражеские солдаты почти перебиты, еще двое сопротивляются, но уже обречены - вскидываются два арбалета и они падают, чуть дальше кучей лежат нашпигованные болтами аррсы, битва постепенно затихает. Парни Астара ходят парами и уже просто проверяют, всех ли добили, а мои окружили деревенских и, ощетинившись стальными жалами, добивают еще одного аррса, рядом изрубленным валяется еще один. Подхожу к ним, Уннар кивает:

- Командир.

- Молодцы.

- Ну что же, неплохо сработали, - Астар стоит над моими противниками и слегка морщится, - только кроваво слишком, ладно, ведите сюда деревенских.

Развязав и указав в сторону Астара, отправили к нему бывших пленников, а сами сели в сторонке и занялись кто оружием, кто болтовней, а кто и просто решил подремать. Разведчики уже стояли в дозоре, так что можно было расслабиться. Но отдохнуть нам толком не дали, подорвавшись как сумасшедшие, парни Астара стали быстро собираться.

- Алистер, выходим!

- Поднимайтесь, - я встал, - отдых закончен.

И опять спешка, опять бежим, вминая траву и хрустя опавшими ветками, не беспокоясь о скрытности и не боясь привлечь чьего-либо внимания, проносимся через кустарники, буквально сминая их лавиной человеческих тел, перепрыгивая овраги и распугивая лесную живность, несемся как оголтелые, следя лишь за мелькающими впереди спинами проводников и попадающимися на пути деревьями. Как объяснил Астар, каттонисийцы пришли сюда двумя отрядами, решившими начать с крайних деревенек и встретиться по середине, замкнув Колосистую в клещи, и теперь мы неслись именно к ней. Об этом поведали освобожденные пленники, направляющиеся теперь обратно в покинутые дома, им предстояло заново разживаться скотиной и налаживать привычное течение жизни. Или же, забрав все мало-мальски ценное, перебираться в другое место, подальше от границы и ее ужасов, чуть не стоивших почти сотне людей их жизней.