Хроники Домового. 2019 - [25]

– Ешкины метелки! Ты не оборотень, ты – тролль!

– Почему это?

– Знаешь ведь, что ненавижу, когда меня ведьмой кличут! – от злости ногой топнула, пыль дорожную взметнула, а он знай заливается – весело ему.

Размахнулась я, хотела его помелом отходить, и тут он меня в канаву столкнул. Гаркнул: «Хоронись!» И скатился следом. Обхватил, знаком молчать показал. И глаза страшные сделал. Уткнулась я парню в плечо, и слышу, как сердце колотится. А безрукавка горькой полынью и дымом пахнет.

– Какая же ты тоненькая, – прошептал он, – в два обхвата обнять могу!

– Лопата в два обхвата! А ну убери грабли!

Оттолкнула его, ужом из канавы выползла. А он опять смеется.

– Совсем сдурел? Кого испугался? Это ж крестьяне на поле идут.

– Они меня мигом признают – я в безрукавке, мехом наружу, – насупился парень и помелом спину почесал, видать, не раз битую. – А то и тебе за меня достанется!

– Это у вас там в Тыжгороде. А у нас в Заморочье – к оборотням отношение лояльное. Каких только нет: и в безрукавках, и в тулупах, и в погонах. Давай руку!

Вытянула его, отряхнула мех и снова подивилась – до чего парень пригож! Привязала бы к ноге, век не отпускала! И он глядит, зубы скалит, глазами бесстыжими ест!

– Я, пожалуй, останусь в Заморочье. Законы ваши мне по сердцу. Да теперь и личный интерес имеется! – Сказал, будто сердце в меду искупал.

* * *

Добыть черенок для метелки с Лютомировой помощью оказалось вовсе не сложно. Крепкий парень и впрямь подспорье в хозяйстве – переломил сук, словно веточку. Дуб его только дважды по макушке огрел.

Я в ответ набрала, как обещала, охапку ярко-алых «ведьминых поцелуев». Они почти не жглись, щипались только. Но для милого чего не сделаешь?

К полуночи воротились на место нашей первой встречи – кострище возле постоялого двора «Три ноги». Развели огонь. Сели полную луну дожидаться.

– Знал бы, как у вас хорошо, давно бы навестил, – Лютомир придвинулся ближе, блеснул изумрудным глазом. – А ежели б ведал, что ты тут живешь, прибежал со всех ног!

– Если бы да кабы, а на погосте не гробы… – огрызнулась я, а у самой сердце щемит. Как быть дальше? Поцеловать цветок? И останется Лютомир рабом. Молодой, сильный, красивый. Мой. Поцеловать его самого? Умчится вдаль. Счастливый, беззаботный, свободный. Чужой.

– Взошла, – он запрокинул голову, глядя на оранжевую, как заморский апельсин, луну. В изумрудных глазах сверкали отблески огня. – Я вернусь, – пообещал он и обнял меня.

– Куда ж ты денешься, – усмехнулась я.

Под пальцами щекотливо проскользнул мех безрукавки. Руки обвили его шею. Нетерпеливые губы подались навстречу. Ведьмин поцелуй был сладок и горяч.

– Я люблю тебя, – сказал он, отрываясь, – и останусь с тобой навсегда.

– Конечно, – кивнула я и протянула ему алый цветок.

Лютомир не медлил. Перекинулся в огромного волка с острыми клыками. Отблески костра позолотили густую шерсть и заиграли в изумрудных глазах. Волк поднял морду, издал протяжный вой и скрылся в темноте.

В освещенный круг выступил Тихон и сел рядом, прижавшись мягкой шкуркой к моему боку. Выбралась на полянку Хмара, и Едреня с Феней перестали притворяться березой раздвоенной.

– Не плачь, Олеся, – сказал домовой. – Дикий зверь в неволе умирает, птица замолкает, а любовь превращается в ненависть.

– А я и не плачу, Тихон, – утерлась я и потрясла у него перед носом кожаным ремешком с оберегом Лютомировым. – При умелом заклятьи каждая ведьма, имея вещь любимого, воротить его сможет.

– Так ты ж колдунья, волшебница, а не ведьма! – удивился домовой.

– Ведьма я, Тихон, ведьма! – призналась я. Чего ради любви не сделаешь!

Огонь выплевывал в небо золотые искры, а я смотрела в темноту и знала, что где-то в ночи, унося с собой кусочек моего сердца, мчится со всех лап к далекому Тыжгороду свободный черный волк с изумрудными глазами.

Наталия Алексеева

Путь к сердцу вампира

Витя был очень стеснительным вампиром. Он совершенно не мог кусать незнакомых людей. И вынужден был заводить дружбу с будущими «ужинами». От этого страдал еще больше. Ведь приходилось впиваться зубами в хорошего человека.

Промучившись так первые годы вампирского существования, Витя нашел выход. Он стал ходить на охоту в большой парк рядом с домом. Заикаясь от волнения и показывая неприличные жесты, Витя «знакомился» с гопниками, хулиганами и футбольными фанатами. Немного пробежавшись, он заманивал сердитых молодых людей на темные аллеи, где и обедал. Жертвы потом неделю ходили вялые, осоловевшие и не агрессивные. Витя даже гордился, чувствуя себя маленьким супергероем, очищающим город.

Впрочем, девушек Витя тоже иногда пытался продегустировать. Но каждая попытка познакомиться заканчивалась конфузом. То тяжелой сумкой по голове получит, то красавица окажется кандидатом в мастера спорта по греко-римской борьбе, то из кустов выскочит здоровенная собака с пастью, как у крокодила. А ведь среди вампиров девушки считаются самыми вкусными! Витя вздыхал, расстраивался и садился смотреть фильм «Сумерки». Вранье, конечно, но вампирскую душу грело.

Как-то летом поздним вечером в понедельник Витя вышел на охоту. Несмотря на хорошую погоду, парк был пустым и притихшим. Только у входа на лавочке дремал бомж Иннокентий. Но его Витя ни за что не стал бы кусать – однажды попробовав, он потом неделю мучился похмельем и головной болью, а жертва сияла начищенным медяком и радовалась жизни.