Хроники Черного Льда - [5]
Дегтеренко почесал подбородок, заметил еще шевелящегося паучка и неторопливо наступил на него, под ногой тихо хрустнуло.
– Что мы стоим, Ванька там…
– Мы ничем помочь не можем, бежать следом по пояс в воде это просто бессмысленно, – спокойно пояснил Дегтеренко.
– Но как же. Мы будем тут просто сидеть?
– Нет, у нас тут найдутся дела.
Дегтеренко вытащил из кармашка на поясе маленький баллончик и начал обрабатывать кокон. Артемьев после секундной заминки присоединился к старшему по званию, достав точно такой же баллончик, начал обрызгивать пол и стены.
– Думаешь выживет? – спросил Артемьев обрабатывая последний уголок паучьей кладки.
– Думаю да, – заявил Дегтеренко и резко проведя по стене зажигалкой выбил искру. Пламя весело разбежалось по всему тоннелю.
– Красный три, в точке Б5 зеленое звено наблюдало движение.
– Да вы что? Не прикалываетесь? – огрызнулся Невзоров которого как раз в этой точке паучиха чуть не пришибла о выступ, перепрыгивая с одной стены на другую.
Иван по прежнему держался за рукоятку ножа, а второй рукой удерживал пистолет. Во первых потому что убирать его было очень неудобно, во вторых потому что второй руке держаться было больше не за что.
Паучиха резко остановилась в небольшом расширении тоннеля. Это было похоже на маленькую заброшенную станцию метро. Приподняв брюшко, она плюнула вверх паутиной, зацепилась за потолок и подогнув лапки вниз начала подниматься вверх, сматывая паутину. Черное звено, показавшееся с другой стороны тоннеля, увидело паучиху уже на высоте трех метров и открыло стрельбу. Она была развернута к ним пузом и поэтому попасть в Невзорова было бы сложно даже при желании.
Оказалось впечатление, что пули не наносят никакого вреда внешнему скелету было ошибочным. Автоматные пули оставляли трещинки и явно причиняли боль. Но паучиха довольно быстро поднялась на потолок, затем нырнула в какой то очень узкий проход и вылезла из него… в старую подсобку сторожа заброшенной московской стройки.
Выбежав на улицу она побежала по дороге. Время было очень позднее, около двух часов ночи, прохожих и машин почти не было. Паучиха поднялась на крышу пешеходного моста через МКАД и… получила пулю из крупнокалиберного орудия в брюшко. Осколки внешнего скелета разлетелись в стороны. Членистоногое дернулось и подогнув ноги прокатилось спиной по крыше почти раздавив собой Невзорова. Ручка ножа выскользнула из руки сержанта и он остался лежать на крыше. Усилием воли заставил себя тут же подняться и вскинув пистолет расстрелять оставшиеся патроны в животное. Та на пистолетные выстрелы внимание не обратила, зато еще один выстрел невидимого стрелка почти оторвал одну из лап.
Паучиха в панике приподняла брюшко и плюнула паутинки в Невзорова. Жидкая паутина прилетела в ноги сержанта. Последний выстрел неведомого стрелка разнес вдребезги голову членистоного. Безжизненное тело паучихи начало медленно сползать по арочному склону крыши. Невзоров расслабился, тут же потерял равновесие и склееные паутиной ноги не послушались его. Сержант упал с моста в противоположенном направлении от падения паука. Запаниковал, но тут что то дернуло его за ногу.
Они с пауком повисли по разные стороны от моста и болтались на высоте примерно трех метров над дорогой. Отдышавшись Невзоров доложил.
– Центр, докладываю, цель ликвидирована, жертв нет.
– Мы вас видим, скоро будут наши люди. Никуда не уходите.
– Спасибо за совет, блин, – эту фразу он сказал уже выключив приемник.
Тяжело вздохнул и сложил руки на груди. Машины проезжающие снизу его почти не тревожили. Зато некоторые водители поглядывали на экстравагантную парочку висящую под мостом как-то странно.
– Нет, ну вы сегодня устроили, – веселый женский голос сверху заставил Невзоров приподнять голову что бы посмотреть туда.
– Алиса? Ты что тут делаешь?
– А я вот летала, летала… и смотрю – ты верхом на пауке. Ну не могла же я такого упустить. Тебе там удобно.
– Все просто зашибись, – злобно прошипел Невзоров и опустил руки вниз. – А что ты тут вообще делаешь? Я думал ты вернулась к учительнице, в Сибирь.
Алиса помрачнела.
– Я в последнее время там редко бываю. У учительницы и остальных хватает забот и без меня. И талантливый ученик у Лиры есть, я сейчас там лишняя.
– Ха-ха-ха. Ты что, ревнуешь к Ольке что-ль?
– Нет, не ревную. В конце концов если они хотят ею заниматься – пожалуйста. Мне то что, подумаешь. Сами мне столько лет впаривали, что заниматься надо индивидуально, так нет. Теперь на неё внимание со всех сторон и Лиры в том числе, а то что у меня не получается, так это только моя вина.
Невзоров просто хотел слегка подколоть девушку, и не ожидал такой бурной реакции.
– Мне нравится Оля, милая добрая девочка. Но Волхв ведет себя неправильно, я чувствую себя там лишней. Ольга… она за пару недель осваивает то, что я учила годами. Это ставит меня в… неудобное положение.
– Неудобное положение? – переспросил Невзоров, мерно покачиваясь на ветру. – Кажется я тебя понимаю.
Еще раз тяжело вздохнул.
– Слушай, – Ваня приподнял голову что бы разглядеть на краю крыши ведьму. – А ты не знаешь кто это так хорошо по пауку отстрелялся?
Иван — киллер, парень со сложным характером и непростой судьбой. Навирра — наемница дроу, представитель могучего народа, ныне влачащего жалкое существование. Они никогда бы не встретились, если бы не Особое управление при ГРУ России, известное также как «Черный Лед». Но Судьба кинула «кости» — и выпали «шестерки». Пистолеты против даггеров, холод тактических схем против обжигающего пламени магии…Хроники «Черного Льда» — истории о хладнокровии и вспыльчивости, чести и бесчестье, воле к победе и мужестве отчаяния.
Сильно всё-таки меня магистр Крэй невзлюбил. Нет то, что он, боевой маг, теоретиков недолюбливает, это известный факт. Но это ж надо было, на стажировку, в такую даль несусветную отправить? Да сюда со времён основания академии никого из стажёров не присылали! Так ладно, если бы ещё эти мучения стоили того. Но оказалось, у добрых жителей далёкого окраинного городка свои планы на присланного стажёра, в которые не вписывается долгое и мирное пребывание в городе. Но разве ж это повод для печали? Стажировка закончилась раньше срока, а обратно до академии ещё добраться надо, так почему бы не срезать путь через Забытую пустыню? Заодно можно и сокровища поискать, и разгадать парочку тайн Забытого Города.
Реймунд Стург — убийца. Лучший из лучших. В мире Вопроса и Восклицания, переживающем эпоху великих открытый — эпоху парусов, пороха и закаленной стали. Он работает на Международный Альянс. Тайную организацию, которой платят за смерть самых сильных мира сего. Его удел — быть чужим оружием. И он был им. Верным и безотказным. С детства. Возможно лишь чуть более милосердным и склонным не допускать лишних жертв. Что-то пошло не так. Его предали. Кошка. Бывшая возлюбленная, ныне опасный враг. А голос из снов шепчет о свободе. Он все еще агент Альянса.
Реальный мир вокруг или виртуальный? А те, кто называют себя богами, они правда боги или админы продвинутой игры? Безусловно, это интересные вопросы. Но для тех кто внутри — это не важно, они просто учатся тут жить…
Виолетта Барская жила обычной жизнью: любимый муж, двое маленьких детей. Не было никаких приключений, а только любовь и гармония в семье. Один день изменил всю ее жизнь: авария, смерь мужа и маленьких детей. Она осталась чудом жива, потому, что она не человек — она дампир да еще и королевской крови. Теперь ее мир полон вампиров и конечно же любви.
С самого начала люди провозглашали магию к высшим знаниям; иметь могущество над силами природы с помощью магической энергии. Однако человек совершил самую ужасную и отвратительную ошибку, неся за собой хаос и разрушение. Эта ошибка влачит корни из кровавых жертв — и ничто не сравниться с таким могуществом. Некоторые люди провозглашают ошибку даром; полны ненависти и отверженности, начали экспериментировать с магией, желая воссоздать прототип Ужасной Ошибки, — тёмной магии, скрещивая внутреннюю энергию с кровью, дабы получить оправданный Дар человечества. Ошибка не должна повториться, даже упоминаться.
«Леший» неизвестного писателя Серебряного века Сергея Рессера — символистская проза, повествующая о любовных страстях лешего и тягостном бунте лесного существа против собственной природы.