Хроники Антарии. Наследие Эрефа - [19]

Слева от себя он увидел проход и стал продвигаться по нему. Уже через несколько минут Димар вышел на свежий воздух. Вход в пещеру находился на островке, образованном разливом реки. План мести возник мгновенно.

* * *

Вот уже трое суток, как молодой эльф Димар ушёл из леса. Спал в пещере, ел плоды и ягоды с деревьев и кустов, зачастую задумываясь о том — правильно ли он поступил, убежав из леса. Чаще побеждало мнение «правильно», пусть поволнуются, однако в этот раз он решил по—другому. Проснувшись в пещере на куче травы, которую до этого нарвал и связал, Димар понял, что его никто не любит и не понимает, никто, кроме мамы. Она то, за что она должен переживать. Виноват в неудачах только он сам. Он сам, а не она.

«Нужно вернуться в лес», — было его последнее решение. Но он не знал, что было уже поздно. В лесу нет никого живого. Набеги индулов дошли и до них, и теперь Димар остался один — так и не поговорив с мамой, так и не попросив её прощенья.

Шестнадцать лет, проведённые в одиночестве, с редкими вылазками к людям, научили Димара действовать скрытно и черпать информацию там, где другие слышали лишь повседневный разговор. Он быстро разобрался с ситуацией в Антарии, и понял, кто виноват в смерти его матери.

Глава 6. История Антарии

Одиночество — странное чувство, знакомое каждому.

Одиночество — болезнь, которая может в корне изменить любого.

«В далёкие-далёкие времена, когда ещё не было ни светлых, ни тёмных эльфов, когда не было ни индулов, ни людей, в Янратии жили разумные существа — мьюрты. Их было немного — не больше тысячи по всей Янратии. Мьюрты жили небольшими общинами, каждая из которых имела свою территорию. В одну общину входили до двухсот мьюртов, все они проживали в общинном замке.

Мьюрты неплохо владели боевыми искусствами, но их настоящим коньком была сфера магии — они могли материализовать из ничего то, что задумали, могли полностью подчинить себе стихии природы, контролировать чужой разум для них было не проблемой.

Однажды в ходе неудачного магического эксперимента в Янратии прогремел взрыв, уничтоживший почти всех мьюртов. Выжили лишь трое: Эреф, Симорг и Вайленд.

По воле судьбы Вайленд и Эреф, так же, как Симорг и Эреф, были сводными братьями. У Вайленда и Эрефа был общий отец, у Эрефа и Симорга — общая мать.

Оставшиеся мьюрты нашли друг друга и договорились создать на территории Янратии новую страну, новые расы, передать им свои знания и покинуть этот мир. Но Вайленд, самый младший из оставшихся мьюртов, отказался накладывать на себя руки, даже зная, что после него в этом мире что-то останется. Эреф и Симорг решили, что оставлять Вайленда одного в этом мире с созданными ими расами было бы неразумно. Тогда они изгнали его на отдалённый от Янратии остров и установили магический барьер, не позволявший брату покинуть границы острова.

Убедившись в том, что все попытки Вайленда покинуть остров тщетны, они создали каждый свою расу по своему образу и подобию.

Симорг, самый старший из братьев, создал высокорослую расу эльфов. Характерной чертой эльфов были светлые, длинные волосы, точно такие же, как у Симорга. Характер эльфов резко отличался от людской расы — расы, созданной Эрефом. Эльфы были мудрее, менее требовательными к другим, они умели искуснее людей изготавливать любые виды оружия — от мечей до луков. Помимо всего прочего, Симорг одарил своих созданий острым зрением и слухом. Понимая, что все эти способности — огромный дар для эльфов, он дал им возможность доказать свою преданность богам: продолжительность жизни эльфа колебалась от ста пятидесяти до двухсот лет. Всю свою жизнь они должны доказывать, что достойны всего того, чем одарил их Симорг. Всю жизнь они будут делать выбор между добром и злом. Нельзя сказать, что всем удавалось пройти всю жизнь с этой ношей — кто-то не смог донести её, кто-то просто бросил и наплевал на добро, на любовь, на надежду, потеряв всё эльфийское.

Надо сказать, что эльфы очень трепетно относились ко времени. Они никогда не любили как—либо отмечать собственный день рождения, даже не считали этот день праздником. Разве, что запомнить, мол, „я стал на год старше“, и всё. Ни один из них не хотел признавать, что прошёл ещё один год жизни, не важно даже, как он прошёл, с пользой или без.

Эреф не отстал от брата — его раса не отличалась высоким или низким ростом, носила тёмный цвет волос, и, если расе Симорга не было равных в ловкости, то люди были сильны как никто другой. Ремесленники людей не уступали эльфийским, а в некоторых областях даже превосходили их.

Для эльфов земля, деревья, и вообще всё живое было святым, люди же без особых угрызений совести могли возделывать поля, заставлять природу работать на себя. По характеру люди были отзывчивыми и трудолюбивыми.

Создав каждый свою расу, подарив ей свои знания и возможность развиваться, два мьюрта оградили мир Янратии от других народов поясом гор.

Эльфы поселились в многочисленных лесах Янратии, каждый из которых был защищён магией самого Симорга. Люди же сами стали возводить дома на равнинах и в горах. Последним даром Эрефа и Симорга своим расам были чувства — любовь, дружба, сострадание и многие другие, что не чужды и сегодняшнему поколению.