Хроника Великого всплеска - [12]

хлама взять себя в свои цепкие, липкие, дурнопахнущие ручонки».

Личный вариоком Никиты Стелли. 12 августа 2030 г.

***

Садилось солнце. Его красноватый диск закрыл полнеба, земля, проносившаяся под деком, имела кроваво-красный оттенок. Они подлетали к условленному месту в горах.

В салоне все кроме главного давно спали. Мэри вкололи транквилизатор, поэтому девушке тоже удалось спрятаться в мире снов от проблем реалии. Никита устало поворачивал шею, затекшую от неудобной позы.

Он сидел и думал, думал обо всём сразу. О себе, о движении, о руководителях, о варгенах, об отце, о матери, о Земле. Мысли носились хаотично, все перемешалось в одночасье. Почему-то слова крестного вдруг задели его, разбудили что-то, что дремало в нем давно.

Он не верил словам Роберта, а хотел верить, как верил ему всю свою жизнь. Его мать сейчас покоилась в колумбарии в гигаполисе Токио, его любовь пропала где-то, скорее всего власти давно её ликвидировали, а он был обычным террористом в глазах общества.

Машину слегка тряхнуло.

Харрис поднял дек из ущелья на поверхность плоскогорья и понёсся со всей возможной скоростью к кораблю, очертания которого начали всё четче проявляться даже в быстро сгущавшихся сумерках. Дек остановил свой ход лишь, когда оказался в трюме “Вултура”, огромного орбитала. Сейчас, когда на Земле преобладали три международных языка, мало кто знал, что значит" Вултур". Это Ник вычитал название "Коршун" когда увлекался устаревшим английским.

"Коршун" и ещё два аналогичных ему по конструкции стратобастиона – орбитала отступники захватили во время нападения на военно-космический комплекс в Северной Америке. Тогда в ходе операции погибло около восьми с половиной тысяч бойцов движения.

Все цели движения достигались реками крови и, несмотря на это появлялись всё новые добровольцы. Сейчас Ник вновь задумался. Думал он о бесчисленных жертвах.

«Во имя чего…» – на этой незаконченной мысли, застрявшей глубоко под черепной коробкой, он вылез из дека.

В трюме уже стояли все клоддеры принимавшие участие в операции, между ними сновали механики. К деку подбежал Сирдар Логан.

– Что вы так долго, Стелли?- обеспокоенно спросил он.

– Не волнуйся, всё идёт отлично. В дороге случилась небольшая поломка,- ответил на ходу командир и пошёл дальше. Он направился в центр управления, так как был одним из пяти пилотов орбитала. После всей проделанной работы ему предстояло ещё и вести орбитал на базу движения.

Его согревала надежда, и она же давала силы, что власти теперь отключат нейро и он, как и многие другие бойцы вернётся домой. Он вернётся к отцу в Токио.

«К черту все это движение! К черту, всех! Нет, я уйду немедленно!»- злая мысль пронеслась в голове.

***

Было около 11.00 по местному времени. Утро, однако, даже в мечтах не предвиделось. На базе движения не существовало окон. Под землёй и время никто толком не знал, да и не следили за ним. Но Ник чувствовал утро нутром. Он проснулся и, вскочив, быстро подбежал к внутреннему коммутатору.

Здесь, вдали от мира нейро все пользовались устаревшими приборами, вещами, в том числе аппаратами связи.

На связи оказался один из координаторов вчерашней операции – Пол Граннер. На вмонтированном в стену дисплее Никита увидел его хмурое лицо.

– Привет Пол. Вчера мы провернули хорошенькое дельце,- зевнув, промычал отступник.

– Помолчи Стелли!- раздражённо ответил координатор.

– Что-то случилось? Разве ты не рад, что движение стремится к главной своей цели. Да, я вижу ты не рад. Почему, Пол?

– Зачем ты притащил их с собой?- голос выдал какую-то жалость, даже соболезнование.

– Кого ты имеешь в виду. А генерала и девушку-учёного! Ничего в этом плохого не вижу,- воскликнул отступник.

– Может быть, ты не видишь, но руководители видят! Они очень недовольны твоим поступком. Завтра состоится заседание исполнительного совета.

– Где генерал!? Граннер, где генерал?- Ник забеспокоился, сердце забилось сильнее.

– Не знаю. Скорее всего, его с профессоршей отправили в тюремный отсек. Я слышал от Тотти, что Аль Ахруб твой крестный. Сожалею, но ты сам виноват.

У Никиты заиграли желваки на скулах. Адреналин хлынул в кровь. Он побежал в сторону тюремного сектора.

К крестному его не пустили, и он бессмысленно слонялся весь день по базе. К нему мало кто подходил, большинство сторонилось. Все уже знали о его ошибке.

Вечером, сидя у себя в модуле, Ник вспомнил, что говорил ему Роберт о руководителях. Теперь ему вдруг показалось, что всё сказанное генералом, это правда. За все годы он впервые усомнился в истинных целях движения. Возможно, руководители ещё хуже, чем их описал Джон.

Мысли путались. Он не мог понять, что делать. И это в то время когда он решил покинуть движение. В какой-то миг Ник решил даже захватить " Вултур" и бежать с базы, но эта мысль потухла также быстро, как и возникла.

Было около четырёх утра, когда Стелли – младшего всё же сморил сон. Он свалился без сил и, не успев даже глаза закрыть, погрузился в сон. Ему снились одни сплошные кошмары. Он бредил, а в половине восьмого за ним пришли.

***

Два бойца из спецподразделения службы безопасности базы шли рядом со Стелли. Они не решались взять его за руки, ни одеть ему магнит – браслеты. Несмотря на промах на задании, Никиту на базе не перестали уважать. И сейчас это выражалось наиболее ярко. Ник шёл, упёршись взглядом в пол, размышлял над своим будущим. В главном центре уже заседал исполнительный совет. Зал был полностью занят. Уже на входе Ник увидел многих своих друзей, знакомых и сослуживцев. Большинство в зале при его приближении вставали. Так люди отдавали честь его заслугам и опыту. После этого Стелли явственно почувствовал, что в этот день произойдет что-то судьбоносное. Справа от совета, в камерах из стрека сидели крестный отец Ника, и Мери Остин. Роберт и Никита встретились взглядами, и в глазах крестного Стелли прочитал “Все будет хорошо”. От этого взгляда главному стало намного легче, он почувствовал прилив сил.