Хризантема - [108]
— Наверное, вы правы, уважаемая. Зайду к ним в другой день.
Тем временем старый Сугимото встал из-за котацу и направился, шаркая, к комоду.
— Вот, — сказал он, возвращаясь с потрепанной толстой тетрадью, — это мой журнал с занятий по бонсаи, здесь должен быть телефон Номуры.
— Большое спасибо! — Тэйсин поклонился.
Старик, задрав подбородок, вглядывался в записи сквозь бифокальные очки.
— Вот он… Погодите, я сам позвоню, — буркнул он и потянул к себе телефон, стоявший на стенной полке.
Тэйсин ждал с колотящимся сердцем, пока старик наберет номер. От волнения он не разобрал ни слова из последовавшего разговора. Повесив трубку, Сугимото нахмурился.
— Ничего не помнит, старый совсем, — хмыкнул он. — Но семья та же самая, только дом перестроили. Номура-сан и есть тот младенец, кто же еще, но толку от него никакого.
— Жалко, — покачала головой бабушка Сугимото.
— А что ты хочешь, столько лет прошло.
Тэйсин встал и, поклонившись, еще раз принес извинения за неожиданный визит и попрощался. Он широко улыбался, однако хозяйка дома поняла его разочарование.
— Очень жалко, — повторила она сочувственно.
— Хай, — кивнул монах, поворачиваясь к двери.
Он шел по лужам вдоль грязных подтаявших сугробов, которых даже не замечал по пути сюда. Обратный путь почему-то казался гораздо длиннее. Ветер забирался под куртку, обжигая холодом. Тэйсин так устал, что сразу лег в постель. Как глупо, думал он. Доктор ведь предупреждал, что слишком напрягаться не стоит, иначе прежнее здоровье не восстановится еще долго. Столько трудов, а результата никакого.
Через несколько дней ветер утих, стало теплее, и бабушка Сугимото пришла в храм в компании пожилой женщины. Госпожа Вада оказалась старшей сестрой того самого Номуры, с которым говорил по телефону старый Сугимото.
— Хай, я хорошо помню ту девушку, — сказала она священнику.
Они сидели в комнате для гостей и пили чай, к которому Тэйсин, узнав, кто его навестил, подал самое лучшее печенье.
— Мы звали ее Кику-сан, — продолжала старушка. — Да, она действительно нянчила моего брата и носила его на спине. Мне тогда было лет шесть или семь…
Слова женщины были столь неожиданны, что Тэйсин забыл о всякой вежливости.
— Кто она была? Откуда приехала? Что с ней потом случилось? — выпалил он скороговоркой.
Старушка улыбнулась, обнажив ровные искусственные зубы. Руки ее слегка дрожали. Госпожа Вада тоже волновалась — уже много лет никто не задавал ей серьезных вопросов.
— Кику-сан была моей двоюродной сестрой, дочерью старшей сестры моей матери. Она приехала к нам еще до того, как родился мой брат, он у нас самый младший. Ее семья жила в рыбацкой деревушке на севере, на границе с Ямагатой. Бедная девочка, она родилась без одного уха. Волосы, конечно, скрывали ее уродство, но вы ведь понимаете, дети все замечают. Взрослые строго-настрого запретили нам об этом рассказывать, но соседские мальчишки как-то пронюхали и с тех пор ее постоянно дразнили…
— И мой муж вместе с ними! — возмущенно воскликнула бабушка Сугимото. — Ну, я ему покажу!
— На самом деле не только мальчишки, — виновато вздохнула госпожа Вада. — Мы, девочки, дома тоже проходу ей не давали.
— А что с ней потом стало? — не вытерпел монах.
— Я помню, что она очень скучала по своей семье. Разговаривала мало, всегда держалась особняком… Потом, когда она убежала, мать обвинила во всем нас. Боюсь, она была во многом права. Девочка слышала только левым ухом, а мы вечно норовили зайти справа и сказать что-нибудь, а потом смеялись над ее смущением. Дети бывают так жестоки!
— Вы помните название ее родной деревни? — спросил Тэйсин.
Он ждал ответа, затаив дыхание.
Старушка кивнула.
— Да, помню, деревня Нэйя. Там было много родственников со стороны матери, но когда она умерла, мы потеряли с ними связь. Возможно, они и теперь там живут, но точно сказать не могу.
Удовлетворенно кивнув, Тэйсин подлил гостьям чаю и пододвинул поближе печенье. Следующий вопрос был настолько важен, что у священника тряслись руки.
— А фамилия девочки… Вы ее помните?
— Да, конечно, — улыбнулась госпожа Вада. — Хомма. Кику Хомма из Нэйи. Когда она убежала из нашего дома в Сибате, ей было лет пятнадцать или шестнадцать.
Тэйсин откинулся на пятки, испустив вздох облегчения. Наконец-то!
Бабушка Сугимото довольно улыбнулась.
— Ну вот, надеюсь, теперь мы вам помогли. В прошлый раз я так расстроилась, что сама пошла в дом Номуры и поговорила с его женой. Оказалось, что у ее мужа было три старших сестры, и одна из них жива. Ее муж, господин Вада, держал универсальный магазин в Дейю, теперь он перешел к сыну.
— Надеюсь, ваш супруг в добром здравии? — осведомился Тэйсин, повернувшись к гостье.
— О нет! — смущенно рассмеялась та. — Он умер много лет назад.
— А соо… — сконфуженно произнес священник. — Мне очень жаль.
Старушка, нисколько не обидевшись, отпила глоток чаю. Она давно уже жила с семьей сына и с тех пор, как внуки, повзрослев, разъехались кто куда, чувствовала себя никому не нужной. Но сегодняшний день был особенным. Поездка в Сибату словно вернула ей молодость, позволила почувствовать свою полезность. И печенье у этого священника такое вкусное!
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Лондонский бедный квартал, вторая половина XIX века. Сью Триндер, сирота, выросшая среди воров и мошенников, не знает, что судьба странными узами соединила ее жизнь с юной наследницей богатого имения, живущего замкнуто и уединенно. И едва порог дома переступает неотразимый Джентльмен, начинаются приключения, захватывающие дух своей непредсказуемостью.
На крошечном бретонском островке ничего не менялось вот уже больше ста лет.Поколение за поколением бедная деревушка Ле Салан и зажиточный городок Ла Уссиньер вели борьбу за единственный на острове пляж. Но теперь — все изменится.Вернувшись на родной остров после десятилетнего отсутствия, Мадо обнаруживает, что древнему дому ее семьи угрожают — приливные волны и махинации местного богача. Хуже того, вся деревня утратила волю и надежду на лучшее.Но Мадо, покрутившаяся в парижской круговерти, готова горы свернуть.
Впервые на русском — единственный сборник рассказов от Джоанн Харрис, автора таких бестселлеров, как «Шоколад», «Темный ангел», «Леденцовые туфельки», «Пять четвертинок апельсина», «Джентльмены и игроки».Вера и Надежда сбегают из дома престарелых в самый модный обувной магазин Лондона. Ведьминский ковен собирается на двадцатилетие школьного выпуска. А молодая жена пытается буквально следовать рецептам из кулинарной книги своей свекрови — с непредсказуемыми последствиями…
На одной из тихих улиц Монмартрского холма нашли прибежище Янна и ее дочери Розетт и Анни. Они мирно и даже счастливо живут в квартирке над своей маленькой шоколадной лавкой. Ветер, который в былые времена постоянно заставлял их переезжать с места на место, затих — по крайней мере, на время. Ничто не отличает их от остальных обитателей Монмартра, и возле их двери больше не висят красные саше с травами, отводящими зло. Но внезапно в их жизнь вторгается Зози де л'Альба, женщина в ярко-красных, блестящих, как леденцы, туфлях, и все начинает стремительно меняться… «Леденцовые туфельки» Джоанн Харрис — это новая встреча с героями знаменитого романа «Шоколад», получившего воплощение в одноименном голливудском фильме режиссера Лассе Халлстрёма (с Жюльетт Бинош, Джонни Деппом и Джуди Денч в главных ролях), номинированном на «Оскар» в пяти категориях.Перевод с английского И.