Христос: миф или действительность? - [73]

На Втором ватиканском вселенском соборе (1962–1965 гг.) атмосфера была уже не столь единодушно консервативной, как это было раньше. Большие и влиятельные группы иерархов католической церкви занимали более гибкие позиции, допуская возможность маневрирования и оставляя поле для такового, но и там действовало консервативное крыло во главе с кардиналом Оттавиани, занимавшее непримиримую позицию в основных вероисповедных вопросах, в частности и в христологической проблеме.

После собора консервативное крыло католической церкви продолжает воинствовать. Ожесточенные нападки вызвал вышедший в Голландии в 1966 г. католический катехизис довольно явно выраженного модернистского направления. Но как раз в отношении евангельских легенд, связанных с личностью Христа, голландские епископы, с благословения которых был издан катехизис, обнаружили известную осторожность. Они выступили с посланием, в котором призывали всех христиан к максимальной осмотрительности в теологических исследованиях и в проповедях. После ряда расплывчатых и обтекаемых заявлений о неизбежности некоторых изменений в решении отдельных вероисповедных проблем идут увещевания, направленные по адресу легкомысленных модернизаторов, не торопиться с уступками научной критике, не расшатывать основы христианской веры. Епископы требуют закрепить церковную веру, прежде всего в существенных вопросах догматики, а ими признаются учения о божественной природе Христа, о его непорочном зачатии и воскресении. Речь идет опять-таки о программе-максимум веры в Христа — не человека, а богочеловека со всеми сверхъестественными деяниями, приписываемыми ему Новым заветом.

Эту максимальную программу особо воинственным образом отстаивает кардинал Оттавиани. В качестве главы ватиканской конгрегации веры он опубликовал в июле 1966 года послание к епископам и другим сановникам католической церкви, в котором сформулировал сводку десяти пунктов, заслуживающих осуждения. Один из пунктов этой сводки направлен против тех мнений, которыми Христос ставится в положение простого человека, лишь постепенно достигающего сознания своего богосыновства; непорочное зачатие, библейские' чудеса, даже воскресение сводятся к чисто естественным событиям. Кардинал никак не может пойти даже на то, чтобы признать Христа просто когда-то существовавшим человеком. А уж что ему до научных исследований в этой области?!

Нужны ли и возможны ли при такой установке научные исследования? Воинствующие «ревнители» понимают, что они не могут запретить их, они в состоянии лишь отвести им рамки, безопасные для веры и набожности.

Вот, например, французский историк Ж. Колен занялся вопросом о судебном процессе Иисуса Христа. При помощи ряда исторических и этнографических параллелей он доказывает, что некоторые оспаривавшиеся до сих пор элементы этого процесса на самом деле могут считаться правдоподобными; сюда относится участие народной толпы в решении участи обвиняемого, а также роль, которую сыграл в осуждении Иисуса четвертовластник Ирод Антипа. Ну что же, такие изыскания не вредят вере, даже наоборот, при должном использовании могут лишь поддержать ее…

И еще более близки интересам церкви «исследования» такого типа, как работа немецкого католического теолога, доцента кафедры религии и методики католического воспитания Высшей педагогической школы в г. Нейссе У. Ранке-Хейнеманн. Она поставила своей целью доказать, что Богородица осталась девственной до конца своей жизни. Как же можно, однако, увязать с этим тот факт, что в Новом завете говорится семь раз о братьях Иисуса и один раз — о сестре? Вопрос этот неоднократно служил предметом острых богословских дискуссий. Пытались найти выход в том, что братья и сестры Иисуса были не единоутробными ему, так как происходили от другого — первого брака Иосифа. Но Ута Ранке смело прокладывает в решении этого каверзного вопроса новые пути.

В Евангелии Марка приводятся имена братьев Иисуса — Иаков, Иосиф, Иуда, Симон. Но в другом месте у того же Марка матерью Иакова и Иосифа названа «другая Мария», то же и в некоторых других евангельских текстах. А отцом Иакова в одном из этих текстов указан не Иосиф, а Алфей. И нигде нет в Новом завете такого места, где говорилось бы о «детях Марии и Иосифа». К тому же известно, что Иисус перед смертью предоставил свою мать попечению Иоанна. Это было бы непонятно, если бы у нее были еще сыновья, кроме самого Иисуса. Но как понять в этом случае текст Евангелия от Луки— «она родила своего первого сына…»[200]. А это неправильный протестантский перевод — эти еретики-лютеране могут что угодно написать. Надо понимать не «первого сына», а «первенца»; так мог называться младенец Иисус, независимо от того, последовали ли за ним у Марии другие дети. Нечего сказать — важная тема для исследований! И особенно хороша она тем, что способна отвлечь мысль от более важных и острых проблем, связанных с личностью Христа.

Как ни сильна тенденция упрямого отрицания каких бы то ни было сомнений, как ни настаивают наиболее консервативные круги церковников и богословов на необходимости слепой и бездумной веры, буквально с каждым днем завоевывает в богословском лагере все большее количество приверженцев стремление хоть каким-нибудь образом примирить веру в Христа с данными исторической критики и соображениями разума. Посмотрим, как выходят из этого трудного положения другие авторы, труды которых находятся в нашем распоряжении.