Христос: миф или действительность? - [70]

В отношении остальных сомнения могут быть связаны прежде всего с тем, что им евангелиями отводится роль спутников и сотрудников Христа. Признавая последнего мифической личностью, мы в какой-то мере определяем такой же статус и для его «спутников». С Павлом же дело обстоит несколько иначе: он «видел и слышал» Христа лишь в экстатическом переживании, которое могло явиться продуктом галлюцинации. Личность и деятельность Павла на решающих этапах его биографии выглядят достаточно правдоподобно. Нет оснований ставить под сомнение существование, а также проповедническую деятельность человека, жившего в конце первого и в первые десятилетия II века, фанатичного и талантливого приверженца новой религии, не только основавшего ее общины в большом районе Средиземноморского бассейна, но и систематизировавшего ее вероучение. Его, конечно, могли звать и Павлом, а по-еврейски Савлом или Саулом; это допущение не означает, впрочем, признания исторически достоверными всех эпизодов его биографии, о которых рассказывается в Деяниях и Посланиях. Нет ничего неправдоподобного и в том, что Павел был автором посланий, с которыми он обращался к христианским общинам или к их руководителям.

III. Христологическая проблема в современной богословской и исторической литературе

«Распад образа»

С большей или меньшей готовностью чуть ли не все современные авторы богословских христологических трудов признают тот совершенно очевидный вывод, что по существу все попытки воссоздать исторический образ Христа кончились неудачей. Стало совершенно обычным для богословов, набожность и христианское благочестие которых не могут быть поставлены под сомнение, говорить о распаде образа Христа.

Альберт Швейцер, прославившийся, правда, больше как гуманист и общественный деятель, чем как богослов, но все же достаточно известный и в этом последнем плане, подвел печальные итоги всем попыткам построить образ и биографию Христа: «Нет ничего более негативного, чем итоги исследований о жизни Иисуса»[186]. Оговоримся заранее, что в вопросе об историчности Иисуса Швейцер занимал какую-то неопределенную и малопонятную позицию. Но все же напомним, что именно ему принадлежат довольно категорически звучащие заявления: «Иисус из Назарета, выступивший как Мессия, проповедовавший нравственность царствия божиего, основавший на Земле царствие небесное и умерший, чтобы освятить свою деятельность, никогда не существовал. Это образ, который отброшен рационализмом, воскрешен либерализмом, а современной теологией переделывается при помощи исторической науки». Христианский богослов Швейцер не отступает даже перед констатацией такого печального факта, что «исторического фундамента христианства, как его возводила рационалистическая, либеральная и современная теология, больше не существует»[187]. Он, правда, делает здесь оговорку, что его не следует понимать в том смысле, будто христианство вообще потеряло свои исторические основания. Но он усматривает эти основания не в образе Иисуса Христа, поскольку образ этот, как утверждает богослов, разрушен не извне, он рухнул сам по себе[188]. Произошло это, согласно Швейцеру, во второй половине XVIII века, когда в литературе и общественной мысли действовали французские просветители, немецкие рационалисты и английские деисты. Тогда их критическая деятельность встречала самое острое противодействие со стороны церковных учреждений и на страницах богословских трудов. Теперь положение изменилось в том смысле, что даже активные поборники христианского правоверия вынуждены признавать безнадежность попыток построения исторически достоверного образа Христа.

Приходится согласиться с фактом ненадежности основного источника, на котором здесь можно было что-нибудь построить, — евангелий. Протестантский богослов Эрнст Барниколь приводит сводку таких евангельских текстов, которые большинством исследователей признаются неподлинными и вписанными в более поздние времена. В Евангелии от Иоанна он насчитывает 26 таких текстов и в заключение этого подсчета делает вывод о «неисторичности почти всего несиноптического» в этом евангелии. Но дальше оказывается, что с синоптическими евангелиями дело обстоит не лучше: «неисторических» текстов у синоптиков Барниколь насчитывает около 40[189]. Журнал «Шпигель» дает подборку тех сообщаемых евангелиями высказываний и афоризмов Иисуса, которые признаются неподлинными большинством лютеранских теологов. Их насчитывается, по самому минимальному подсчету, около полутора десятков, и среди них некоторые, имеющие принципиальное значение: «Не давайте святыни псам»; «как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними»; «кто себя возвышает, тот унижен будет». Отвергается и подлинность такого текста, которым католическая церковь обосновывает свои претензии на главенство в христианском мире: «Ты — Петр, и на сем камне я воздвигну церковь свою…» Начисто отвергаются и сообщения евангелий об отдельных этапах жизни Иисуса Христа, особенно истории его гибели. Католический богослов Карл Шелькле, например, пишет, что «сообщения о последних днях Иисуса представляют собой осадок, нерастворимый историческим и теологическим истолкованием, — не оспаривают теперь и консервативные теологи»