Христос и Церковь в Новом Завете - [219]
Именно такой акцент на вере и есть один из тех моментов, что вводят Евр. в корпус Павлова наследия. Достойно внимания и то, что в начале этого длинного пассажа дается единственное в Библии определение веры («единственная формальная дефиниция на весь Новый Завет»[941]):
Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом (Евр. 11, 1).
Имеет смысл привести это высказывание в других переводах. По-славянски:
Е$сть же вёра u3пова1емыхъ и3звэще1нiе, веще1й w3бличе1нiе неви1димыхъ.
ЕК: «Вера же есть твердое убеждение в том, на что мы надеемся, подтверждение того, чего мы не видим».
Приведенная 11-я глава Евр. также не осталась без внимания Православной Церкви. С некоторым сокращением ей нашли место в качестве Апостола (Евр. 11, 9-10. 17-23. 32-40) на праздничном богослужении Недели святых отец, т. е. воскресенья перед Рождеством Христовым[942], посвященном памяти предков Христа — как по плоти (Евангельское чтение — родословие Иисуса Христа по Мф. 1), так и по духу, по вере.
§ 17. Соборное Послание ап. Иакова
Соборное Послание ап. Иакова стоит первым в ряду Соборных посланий. Озаглавленное авторитетным именем ап. Иакова (правда, не сразу ясно, какого, но как утверждает Церковное Предание, первого епископа-предстоятеля иерусалимской матери-церкви[943]), оно содержит очень веские суждения и увещания, особенно в области христианской общественной нравственности и социального служения.
120. Кто такой Иаков — автор Иак.?
Иаков, раб[944] Бога и Господа Иисуса Христа... (Иак. 1, 1) так обозначается себя автор Иак. Из этого краткого представления никак нельзя вывести какого-либо точного указания, какой Иаков имеется в виду. Однако методом исключения все же делаются некоторые более определенные выводы.
В Новом Завете упоминается несколько человек с этим именем. Двое из них — Иаков, брат ап. Иоанна Богослова (Мф. 4, 21; 10, 2 и др.) и Иаков Алфеев (Мф. 10, 3 и пар.) — были среди двенадцати учеников Христовых. Если о втором — Иакове Алфееве — кроме имени мы ничего более не знаем[945], то о первом можно сказать гораздо больше. Он и его брат ап. Иоанн были сыновьями Зеведея, из чего сразу же следует, что они не были родственниками Иисуса. Христос дал им собственное содержательное прозвище — Воанергес, т. е. «сыны громовы» (Мк. 3, 17; ср. Лк. 9, 54). Вместе с Петром оба брата удостоились быть свидетелями наиболее значимых моментов евангельского служения Иисуса — Его Преображения на горе (см. Мф. 17, 1 и пар.), Гефсиманского борения (см. Мф. 26, 37 и пар.) и др. (см. Мк. 5, 37; Лк. 8, 51). Об этом Иакове, получившем также прозвище «Великий»[946], известно, что он погиб по приказу Ирода Агриппы I в начале 40-х годов (см. Деян. 12, 2), что является еще одним аргументом против усвоения ему авторства Иак. Итак, ни один из двух Иаковов, бывших среди Двенадцати, не мог быть автором Иак.
В Евангелиях упоминается и еще один, третий Иаков — его имя значится среди братьев Иисуса[947]:
Не плотников ли Он сын? не Его ли Мать называется Мария, и братья Его Иаков и Иосий, и Симон, и Иуда? (Мф. 13, 55; ср. Мк. 6, 3)
Сей Иаков не был среди Двенадцати. Более того, в Евангелиях мы то и дело читаем о непонимании Иисуса со стороны его родственников, братьев (см. Мк. 6, 1-4), и даже о неприязненном и насмешливом к Нему отношении. В Евангелии от Иоанна прямо говорится:
Братья Его не веровали в Него (Ин. 7, 5).
Итак, Иаков, брат Иисуса, уверовал после евангельских событий и именуется апостолом в широком смысле слова. В этом качестве он упоминается уже в ранних посланиях ап. Павла (см. 1 Кор. 15, 7; Гал. 1, 19), а также в ряде апокрифов (Евангелие Евреев 7; Евангелие Фомы 12), в которых он именуется Иаковом Праведным. Как бы там ни было, Иаков становится не просто видной фигурой, а предводителем и духовным авторитетом — иными словами, предстоятелем или, говоря языком церковной каноники, архиереем, причем первым архиереем иерусалимской церкви.
В связи с иерусалимской церковью следует вспомнить по крайней мере два обстоятельства. Во-первых, это была первая по времени возникновения христианская община — матерь-церковь, довлевшая своим авторитетом над всем быстро распространяющимся христианским миром (вспомним сбор пожертвований в ее пользу, организованный ап. Павлом, см. § 34). Во-вторых, это была, естественно, иудео-христианская церковь со всеми вытекающими отсюда последствиями как положительного, так и отрицательного свойства. Положительное — трепетное отношение к Закону и вообще к Ветхому Завету как к Слову Божию и Священному Преданию; отрицательное же — принижение значения веры в Иисуса Христа как единственного условия спасения язычников и требование, чтобы язычники в полной мере соблюдали Закон. Именно с отрицательными аспектами иудео-христианского богословия (как с побочным болезненным эффектом) полемизировал ап. Павел.