Христиана и ее дети - [12]

— Путь беззаконных жесток, — сказала Христиана. — Странно, что они выбирают себе этот путь, не боясь сломать себе шею.

— Они идут на авось; если кто-либо из служителей Царя решается их предостеречь, он слышит в ответ только нецензурную брань.

— Они ленивы и стараются избегать трудностей, а подняться в гору для них чистое наказание. Написано: «Путь ленивого — как терновый плетень».

Тем временем они начали восхождение. Они еще не дошли до вершины, как Христиана вдруг почувствовала сильную одышку.

— И в самом деле утомительное восхождение. Неудивительно, что те люди предпочли путь полегче.

Любовь тяжело вздохнула и решила присесть отдохнуть. Младший из мальчиков расплакался.

— Нет, нет, — возразил Дух Мужества, — не садитесь здесь, пойдем выше, скоро дойдем до Царской беседки.

Он взял за руку плачущего мальчика и уговорил всех продолжить путь.

Когда они дошли до беседки, они с удовольствием сели отдохнуть, так как от усталости едва передвигали ноги.

— Как приятно отдохнуть после труда, — сказала Любовь, — и какая забота о пилигримах — приготовить такое место отдыха для них! Я много слышала об этой беседке, но в первый раз вижу ее. Однако будем осторожны, чтобы нам здесь не заснуть. Я слышала, что сон в этой беседке причинил много горя Христианину.

Дух Мужества обратился к детям:

— Ну, мои милые мальчуганы, как вы себя чувствуете? Скажите, нравится ли вам быть пилигримами?

— Я совсем было устал, — ответил самый младший, — и очень вам благодарен, что вы взяли меня за руку. Я вспоминаю, как мама мне не раз говорила, что путь на небо — лестница, а путь в ад — под гору. Но я предпочитаю подыматься по лестнице.

— Есть такая поговорка: легко идти под гору в ад, — добавила Любовь.

— Наступит время, когда путь под гору в ад будет самым трудным, — заметил Иаков.

— Вот умный мальчик, — похвалил его проводник. Любовь улыбнулась, а Иаков покраснел.

— Идите сюда, — позвала Христиана, — не хотите ли закусить и освежиться? У меня есть спелый гранат, полученный от Толкователя перед нашим уходом. Есть еще немного меда и вина.

— Я так и думала, что он тебе что-то дал, когда отозвал тебя в сторону, — улыбнулась Любовь.

— Да, и это — на нас всех, у нас с тобою все будет общее.

— Не хотите ли и вы с нами покушать, добрый наш покровитель? — обратилась Христиана к Духу Мужества.

— Благодарю, я не голоден, — ответил тот. — Вам предстоит далекий путь, вам следует подкрепить свои силы. А я скоро вернусь домой и там досыта наемся.

Когда они поели, проводник обратился к ним:

— День клонится к закату, не пора ли идти дальше?

Они тотчас встали, и мальчики пошли впереди. Вдруг Христиана вспомнила, что забыла взять с собой вино, и потому послала за ним одного из сыновей,

— Странно, — заметила Любовь. — Христианин оставил здесь свой свиток, а Христиана свое вино. Почему, уважаемый проводник, в беседке становишься таким забывчивым?

— Причина — либо сон, либо — беспамятство. Иные спят, когда им следовало бы бодрствовать, другие же забывают то, что им следовало бы помнить. Пилигримы должны бодрствовать и помнить, что они получили отдых для утешения и радости своей. Нередко они забывают об этом, и тогда радость их сменяется слезами. Пример тому — приключение Христианина в этой беседке.

Когда они дошли до того места, где Недоверчивый и Робкий пытались напугать Христианина рассказами о двух львах, они увидели нечто похожее на подмостки, а перед ними столб, к которому была прибита медная дощечка с надписью: «Прохожий! Не давай воли своему языку! Эти подмостки возведены для людей, подобных Робкому и Недоверчивому, которые нагоняют на пилигримов страх и уговаривают их повернуть назад. На этом месте они оба были преданы смерти. Раскаленным железом им выжгли языки».

— Написано: «Господи! Избавь душу мою от уст лживых, от языка лукавого. Что даст тебе и что прибавит язык лукавый?» — сказала Любовь.

Вскоре они дошли до львов. Дух Мужества был смел и не испугался их, но мальчики, которые до этого шли впереди, остановились и спрятались за проводником. Он улыбнулся:

— Эге, мальчуганы, вы любите быть впереди, когда все спокойно, но лишь только увидели опасность, как тотчас спрятались за мою широкую спину!

Он вытащил из ножен меч, чтобы защитить пилигримов от львов. Но вдруг перед ними как из-под земли вырос великан и грубо обратился к проводнику:

— Что привело тебя сюда?

Звали этого человека Кровожадным, потому что он убивал пилигримов.

— Эти женщины и дети вверены моей опеке, они пилигримы. Они должны пройти этим путем, и они сделают это, невзирая на тебя и на этих страшных львов.

— Нет, этому не бывать! Я вышел сюда, чтобы помешать им!

И действительно, из-за угрожающего вида великана и страшных львов по этой дороге почти никто не проходил.

— Эта дорога заросла травой, потому что путешественники из страха перед львами предпочитают проселки. С этого дня будет иначе, ибо «восстала я, мать в Израиле», — набралась смелости Христиана.

Кровожадный поклялся, что он их не пропустит, и приказал повернуть назад. Но проводник, подойдя к великану, так сильно ударил его мечом, что тому пришлось отступить.

— Ты хочешь меня убить на моей собственной земле? — в гневе вскричал Кровожадный.