Хрестоматия по патопсихологии - [35]

Нужно с самого начала усвоить одну простую методологическую истину, заключающуюся в том, что часто прямой задачей научного исследования является установление некоторого факта, который не дан непосредственно в настоящем. От симптомов - к тому, что лежит за ними, от констатации симптомов - к диагностике развития - таков путь исследования. Поэтому представление, что научная истина всегда может быть установлена с помощью прямого констатирования, оказывается ложным. На этом ложном предположении была основана вся старая психология, которая думала, что психические явления могут изучаться только в их непосредственном усмотрении, с помощью интроспекции.

Окончательное разъяснение этого вопроса находится в связи с введением в психологию понятия бессознательного. В прежнее время психология, особенно английская, часто вовсе отрицала возможность изучения психологических состояний бессознательного характера на том основании, что эти состояния не сознаются нами и, следовательно, о них мы ничего не знаем. Рассуждение это исходит из предпосылки, которая безмолвно принимается за несомненную, но мы можем изучать только то и вообще знать только о том, что мы непосредственно сознаем.

Однако предпосылка эта необязательна, так как мы знаем и изучаем много того, чего мы непосредственно не осознаем, о чем знаем при помощи аналогии, построения, гипотезы, выводимого умозаключения и т. д., вообще лишь косвенным путем. Так создаются, например, все картины прошлого, так зоолог по кости отмершего животного восстанавливает его внешний вид, образ жизни - все это прямо не дано, а составляется как вывод на основании некоторых непосредственно осознаваемых признаков.

Таким же путем изучается и бессознательное, т. е. по известным его следам, отголоскам, проявлениям в том, что непосредственно сознается. Человеческая личность представляет собой иерархию деятельностей, из которых далеко не все сопряжены с сознанием, а поэтому сфера психического шире сферы сознания в смысле непосредственного сознания. Совершенно ясно, что то, что здесь сказано относительно бессознательного, в полной мере приложимо и к сознательной стороне личности, поскольку и в самосознании личности далеко не всегда все отражается в совершенно верном, сооответствующем действительности виде...

Исследователь должен помнить, что, отправляясь от признаков, от данных, от симптомов, он должен изучить и определить особенности и характер процесса развития, которые непосредственно не даны ему, но которые в действительности лежат в основе всех тех признаков, которые он наблюдает. Таким образом ...в диагностике развития задача исследователя заключается не только в установлении известных симптомов и их перечислении или систематизации и не в группировке явлений по их внешним, сходным чертам, но исключительно в том, чтобы с помощью мыслительной обработки этих внешних данных проникнуть во внутреннюю сущность процессов развития.

Современное педологическое исследование, пытающееся часто на основе механической или арифметической обработки полученных симптомов и их показателей получить готовый вывод относительно уровня развития, как это имеет место в методах Бинэ и Россолимо, - это исследование пытается ни много ни мало экономить важнейший момент во всякой научной работе, именно момент мышления. Педолог, работающий с помощью этих методов, устанавливает некоторые факты, затем эти факты он обрабатывает путем чисто арифметических выкладок, и результат получается автоматическим путем, совершенно независимо от мыслительной его обработки. Получается нечто чудовищное, если сопоставить это с научной диагностикой в других областях. Врач исследует температуру и пульс, выслушивает внутренние органы, знакомится с результатами химического анализа, изучает рентгенограмму и с помощью мыслей, объединяя это в известную стройную картину, проникает во внутренний патологический процесс, породивший все эти симптомы. Но было бы нелепо предположить, что само по себе механическое суммирование этих симптомов могло бы дать нам научный диагноз. На этом мы можем покончить с первым параграфом нашей схемы.

Вторым пунктом схемы является история развития ребенка, основной источник, основной фон всего дальнейшего исследования. (Моменты, из которых складывается история развития ребенка, хорошо известны. Это - наследственные моменты, среды.) Здесь обычно опускается абсолютно необходимый с точки зрения интересующей нас темы момент - история воспитания личности. Эти важнейшие с точки зрения развития влияния среды, непосредственно формирующие личность ребенка, обычно в историях развития опускаются вовсе, в то время как в описании среды подробно перечисляется кубатура помещения, порядок смены белья и прочие второстепенные моменты.

Воспитание обычно обходится молчанием в истории развития ребенка. Между тем оно является едва ли не самым важным моментом во всем том материале, которым может располагать исследователь детского развития. Обычно в характеристике воспитания отмечаются только какие-нибудь исключительные моменты вроде телесного наказания, да и то в самых общих словах. Между тем воспитание, понимаемое в самом широком смысле этого слова, должно в сущности быть основным стержнем, вокруг которого строится все развитие личности ребенка. ...Развитие не есть простая функция, полностью определяемая икс-единицами наследственности плюс игрек-единиц среды. Это есть исторический комплекс, отображающий на каждой данной ступени заключенное в нем прошлое. Другими словами, искусственный дуализм среды и наследственности уводит нас на ложный путь, он заслоняет от нас тот факт, что развитие есть непрерывный самообусловливаемый процесс, а не марионетка, управляемая дерганьем двух ниток. Мы вторично приводим это положение, потому что оно представляется нам центральным по своему значению. ...Раскрыть самодвижение детского процесса развития - значит понять внутреннюю логику, взаимную обусловленность, связи, взаимосцепление отдельных моментов его развития из единства и борьбы, заложенных в процессе развития противоположностей. Развитие по известному определению и есть борьба противоположностей...