Хрен С Горы - [68]

Второй путь, по которому пришли беглецы, оставшиеся верными тэми — через Огок. Вахаку и Огорегуй, говорили, что они затратили на дорогу больше десяти дней. Но их отряду не повезло: они умудрились подняться на возвышенность, находящуюся в центре Огока. Как я понял, северо-западный и юго-западный склоны плато достаточно пологие, в отличие от восточного, представляющего крутой обрыв в несколько десятков метров высотой.

Деревни огов, населяющих эту область, тяготеют либо к обильному водными источниками северо-западному склону Верхнего Огока, плавно спускающемуся к берегам Малого Алуме, либо к столь же увлажнённому юго-западному, где мелкие ручьи сливаются в небольшую, но полноводную речушку, орошающую поля нескольких крупных общин. Несколько небольших огских поселений расположены вдоль морского побережья. Их обитатели в основном живут рыбной ловлей и выпаркой соли. А Нижний Огок, лежащий между плато Верхнего Огока, южными склонами вулкана Со и долинами Алуме и Боо, вообще не заселён: иногда туда забредают в поисках птиц, выбитых в более людных местах, охотники за ценными перьями или собирающие смолу колючих кустарников мастера по дереву да гончары.

Со слов Вахаку они проблуждали в поисках удобного спуска трое суток, пришлось даже немного вернуться назад. Хорошо ещё, что удалось избежать встречи с местными.

Я начал выяснять у Вахаку и остальных его спутников в тогдашнем путешествии о пути по Нижнему Огоку. Выходило, что ничего сложного там нет: обычные леса и кустарники, иногда попадаются заболоченные участки, но их всегда можно обойти. Единственная проблема — переход через реку Огуме, текущую в узком и довольно глубоком ущелье, и только уже в землях ванка образующую удобную для движения долину.

Моё предложение направить нашу армию по огокскому маршруту сперва вызвало у всех недоумение. Но сравнив время пути по обоим направлениям, все согласились хотя бы на разведку дороги через Огок. В конечном счете, даже сонаи согласились, что проход от них в Бонко легче, чем в Кехет. Я тут же объявил об отправке в ту сторону нескольких групп по пять-шесть человек во главе с Вахаку и остальным текокцами. «Олени» предложил в ответ, чтобы отправлялись Гоку, Токику и Вохоре, а он сам лучше останется принимать приходящих воинов-бонко и формировать из них отряды с последующей строевой дрессировкой.

Возражений у меня не было, и я уже собирался закрывать собрание, тем более время уже позднее. Но тут сонаи повели разговор насчёт медного оружия. Оказывается, они успели создать за последний месяц немалый запас руды. Если Кану правильно описывает размер натасканной кучи, из этого сырья можно выплавить свыше сотни наконечников для копий или несколько десятков топоров. Вот только запасов угля у нас раз в пять меньше.

Начали думать, какими силами заготавливать древесный уголь. И тут меня удивил Длинный. Он предложил повесить пережигание ивняка на сувана — в обмен на возвращение части продовольствия, которое мы у них отобрали ранее. Впрочем, бывший хулиган, немного подумав, поправился: «Нет, лучше не возвращать, а отобрать баки, кой и свиней у рана и отдать сувана. Тогда они тоже будут слабыми».

Я смотрел на Длинного с немалым удивлением. Всего два года прошло с того времени, как он из головной боли для своей деревни и её старосты превратился в моего верного подручного, и одновременно — в теперь уже мою головную боль, ибо своего задиристого характера и привычки делать мелкие пакости окружающим он не утратил, и приходилось постоянно то одёргивать Паропе, то улаживать возникающие конфликты с жителями Хау-По. Хорошо хоть, что он задевал исключительно людей, не имеющих близкой родни и друзей среди верхушки местного общества, не знаю, каким уж образом Длинный ухитрялся определять — кого можно трогать безнаказанно, а кого лучше обойти за километр.

И надо ж, бывший баклан предложил вполне годный план по подчинению наших восточных соседей. Подкормив уже ограбленных и запуганных, «пану макаки» выступают теперь в отношении их чуть ли не благодетелями. А грабёж рана с истреблением наиболее борзых сводит на нет вероятность вырезания теми ослабленных сувана. Ну а привлечение уже ограбленных в качестве углежогов — один из шагов по интегрированию в более цивилизованное общество. А то, что интегрироваться дикарям придётся в качестве полурабов-полукрепостных — это уж неизбежные издержки. Се ля ви… Да и рана никуда не денутся: пару раз пройдутся отряды из Бонко и Сонава по их деревням, выгребая продовольствие, и станут недавно ещё свирепые и воинственные жители восточного побережья Пеу обычными ганеоями. Точнее не обычными — я собирался ковать деньги, не отходя от кассы, и устанавливать на покорённых территориях режим самой свирепой эксплуатации. Правда, компенсироваться всё это должно внедрением медных орудий, ирригации и удобрением птичьим помётом (участники грабительских экспедиций заметили на морском берегу птичьи базары, а с учётом несколько более сухого климата суванских и тем более ранских земель гуано должно там накапливаться лучше, чем в Бонко).

Пришлось продолжать заседание, набрасывая план обхода селений сувана для переговоров и похода против рана. Вахаку предложил не мелочиться, а устроить полномасштабную кампанию, чтобы за несколько дней накрыть все предназначенные к экспроприации деревни. При этом он рассчитывал привлечь сонаев и бонкийцев, которые скоро начнут собираться под наши знамёна для похода на запад: погонять их немного в строю, наиболее толковых включить в ряды «макак» на правах тупису, и несколькими сотнями воинов обрушиться на рана. Так что получится два в одном: и угрозу с востока ликвидируем, и пополнение поднатаскается сражаться плечом к плечу.