Хрен С Горы - [110]
— Дождь, наверное, только к вечеру усилится — ответил Ванимуй — А из уважаемых людей Мар-Хона дома сейчас не все. Большинство из них сажают баки на своих полях. И вернутся только, когда солнце упадёт в море.
— Ничего, мы пока просто походим и посмотрим, а ты, храбрый и мудрый Ванимуй, будешь рассказывать — успокоил я местного регоя — Это тебе, который живёт здесь давно, может показаться, что в Мар-Хоне нет ничего интересного. Я же видел селение только с этого холма.
— Хорошо — согласился хонец.
Наша компания — я, Ванимуй, Длинный, Гоку и шестеро бойцов пошли вниз по утоптанной тропинке. Сначала мы шли по относительно пологому склону, спускающему в противоположную от морского берега и основной части Мар-Хона сторону, причём тропа заворачивала налево, описывая широкую дугу и выводя на западный, обращённый к морю край. По мере удаления от вершины холма с хижинами и прочими сооружениями, появлялась возможность оценить всю стратегическую выгодность положения моей резиденции. Почти плоский верх возвышался над окружающей местностью метров на двадцать-тридцать, причём с двух сторон — запада и юга склоны были довольно крутыми, чуть ли не 45 градусов. А если ещё немного скопать склон, чтобы получилась вертикальная стенка хотя бы метра два-три высотой, да укрепить её брёвнами, камнем или кирпичом, — то с двух сторон получаем при нынешней папуасской военной технике (точнее её отсутствии) практически неприступную крепость. Да и с двух других сторон то же самое можно будет сделать: выровнять и расширить верхний участок тропы, а грунт оттуда перекидать выше по склону, чтобы тропа шла вдоль стенки. Масштаб работ, конечно, по туземным меркам, просто огромный, и потребуется куча медного инструмента. А начинать имеет смысл именно с пологих участков, как наиболее уязвимых в случае нападения, да и дорога для повседневных нужд улучшится.
Опять чего-то я размечтался. Какая на хрен фортификация. Мне об эмиграции думать надо и накоплении денежных средств для путешествия, а не об укреплении своего нынешнего обиталища. Хотя с другой стороны, сбор денег с местного народонаселения может принять такие формы, что грамотно обустроенный кремль окажется нелишним.
Да и вообще, сегодня у меня экскурсия. Как раз начались хижины. Ванимуй сказал: «Это Нохоне».
— Что это такое, Нохоне? — уточнил я.
— Часть Мар-Хона — пояснил наш гид — Нохоне, Тонхоне, Новэу и Покохоне. Раньше это были четыре деревни, лежащие рядом. Некоторые старые предания говорят, что именно в этом месте лодки хонов и вэев впервые пристали к берегам Пеу.
— Если судить по названиям, три деревни были основаны хонами, а одна вэями? — полюбопытствовал я.
— Да — ответил Ванимуй — В Нохоне, Тонхоне и Покохоне и сейчас живут в основном хоны, а в Новэу вэи.
Мы немного прошли молча.
— Вон там святилище морского владыки Тобу-Нокоре — неожиданно сказал хонец, указывая куда-то влево.
Все дружно повернули головы. Ничего впечатляющего не наблюдалось: просто утоптанная площадка с несколькими высокими столбами-идолами: самый высокий, метров семь длиной, изображал хозяина капища, ещё с десяток изваяний поменьше обозначали духов из его свиты. У меня, в силу биографии, по мнению окружающих, особые отношения именно с повелителем морской стихии и его подручными. Пойти что ли, продемонстрировать своё почтение к моему божественному покровителю. Ну, его, тратить время на всякое религиозное мракобесие — на обратном пути, если устану, зайду перед подъёмом в горку, побью поклоны.
— А почему место поклонения Владыке Моря так далеко от берега стоит? — спросил Длинный.
— Именно на этом месте после большого шторма много лет назад нашли изображение Тобу-Нокоре — сказал Ванимуй — То самое, которое стоит сейчас в центре святилища. Людям, общающимся с морским владыкой, понадобилось совсем немного подправить его черты. Старый идол, как повелел шаманам сам повелитель штормов и молний, закопали у основания нового. А его духов-подручных перенесли со старого места.
— Хорошо, на обратном пути мы зайдём туда — оповестил я всех — А сейчас веди нас на берег моря.
Наша компания прошагала ещё пару километров то между хижин, то вдоль вклинивающихся со стороны реки посадок корнеплодов. Да широко строятся туземцы… Но наконец, добрались до места впадения Широкой Алуме в Хонский залив. Здесь и находился порт. Разумеется, портом в привычном мне смысле, с виденными в фильмах или на картинках причалами, стоящими вдоль них кораблями и подъёмными кранами назвать это было нельзя: просто огромный участок широкого песчаного пляжа, на который вытаскивают для разгрузки и ремонта местные лодки и вохейские корабли. На самой реке имелись впрочем, и небольшие мостки-причалы из брёвен, к которым при желании можно было пристать. Но там, как пояснил Ванимуй, коль ты чужак, необходимо платить владельцам — не деньгами, конечно, а частью улова рыбы или товара. Так что торговцы из-за моря или из других мест острова предпочитали разгружаться, вытягивая свои плавсредства на песок. Тем более что заодно можно осмотреть и при необходимости подремонтировать днище. И в отличие от открытого океанского берега волны в Хонском заливе даже в шторма не очень сильные, так что достаточно было пристать к пляжу в прилив, да протащить судно несколько десятков метров вглубь суши, чтобы не бояться быть смытыми в самый неподходящий момент обратно в море.
