Хребет последнего ружья - [28]

— Извини, Тим, я уже, наверное, надоел тебе, но хотел еще раз предложить продать заявки на Ласт Ган Ридж.

— Слушай, Джон, хватит об этом. Я уже сказал, что ничего не предаю.

— Это очень важно, Тим. И не только для меня. Продай заявки, пока не поздно.

Датч внимательно посмотрел на него.

— Это опять угроза, Джон?

— Поверь, Тим, у тебя нет выбора, — медленно проговорил Гэйнс, глядя ему в глаза.

Мэр решительно покачал головой.

— Нет.

Гэйнс вздохнул и выхватил из-под сюртука револьвер.

— Тогда у меня тоже нет выбора, Тим, — сказал он. — Встань.

Датч медленно поднялся.

— Сейчас мы пойдем в конюшню, Тим, и не заставляй меня стрелять, — Гэйнс взял со стола лампу и кивком указал Датчу на дверь.

Они вышли из кабинета и через несколько минут были в конюшне. Гэйнс поставил лампу на пол у дверей.

— Оседлай свою лошадь, Тим. Мы совершим небольшую прогулку.

— Ты никуда не поедешь, Гэйнс, — раздался хриплый голос у него за спиной. — Здесь твоя дорожка кончается.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Гэйнс оглянулся. В дверях стоял Вэрни. Его револьвер был в кобуре и он, казалось, не собирался воспользоваться им.

— Одно движение, маршал, и Тим умрет, — предупредил Гэйнс

— Ты проиграл, приятель, — медленно проговорил Вэрни. — И шансов у тебя никаких.

— Повесить можно только один раз, — ответил Гэйнс. — Жизнь Датча не имеет значения.

— Имеет. Для его дочери, для жителей Крида, для всех, кто хорошо его знает. Умереть можно по-разному, Гэйнс, и петля — еще не самый худший способ.

— Я или останусь жив или умру вместе с Тимом.

— Нет, приятель. Ты можешь убить из корысти, но не из-за удовольствия видеть, как умирает человек.

Гэйнс некоторое время размышлял.

— Ладно, маршал, давайте заключим сделку. Моя жизнь за жизнь мэра.

Вэрни отрицательно покачал головой.

— Никаких сделок. Тебе осталось только сдаться,

И в эту секунду Гэйнс решился. Он круто повернулся, и грохот «кольта» разорвал тишину ночи. В ответ тут же рявкнул «кольт» маршала, молниеносно очутившийся в его руке. Гэйнса отбросило к стене. Слабеющей рукой он все же успел выстрелить еще раз, но его пуля только разбила лампу в двух шагах от Вэрни. Горящее масло выплеснулось, и солома, которой была устлана конюшня, мгновенно вспыхнула. Револьвер выскользнул из руки Гэйнса, и он сполз по стене на пол.

— Выводите лошадей, Датч! — крикнул маршал, отступая от пламени.

Датч бросился отвязывать лошадей и выгонять их на улицу. Вэрни тем временем вытащил из конюшни Гэйнса.

Прайс и Эйб Феллоуз, патрулировавшие улицы, были первыми, кто подоспел на пожар.

— Эйб! Позови дока Келлера! — приказал маршал. — Гэйнс еще жив!

Феллоуз бросился исполнять приказ.

— Маршал, — тихо позвал Гэйнс.

Вэрни наклонился к нему.

— Я знал, что у меня нет шансов против вас, маршал. Но пуля лучше, чем веревка.

— Думаю, Джон, вы понимаете, что умрете через несколько минут. Может, все-таки скажете напоследок.

— Нет, маршал, — прерывающимся голосом перебил Гэйнс. — Слишком мало времени… Бумаги… Мой стол… Нижний ящик слева…

Глаза у него застыли, и Вэрни выпрямился. Прайс, слышавший последние слова Гэйнса, уже бежал по улице к земельной конторе.

Несколько человек пытались тушить пламя, заливая его водой из ведер.

— Похоже, что я у вас в долгу, маршал, — внезапно раздался голос Датча. — Но как вы оказались в Конюшне?

— Мэри просила меня заехать, когда я вернусь. Я увидел свет и подумал, что она седлает лошадь для прогулки, а потом услышал голос Гэйнса.

Он коротко рассказал о поездке на Ласт Ган Ридж и схватке с Макфанни.

— Значит, вы думаете, что на хребте есть серебро? — переспросил Датч.

— Конечно. Просто за кусок земли они не стали бы рвать друг другу глотки и убивать людей. Что касается Макфанни, то он просто был слишком жаден. Ему хотелось всего: женщин, денег, крови. Поэтому он умер…

В это время подошел Коллинз, и они втроем двинулись к офису Вэрни, где их ждал Прайс.

— Вот бумаги, маршал, — он протянул пакет. — Здесь смертный приговор Фрэнку Феннеру.

Вэрни быстро пробежал глазами мелко исписанные страницы, передал документы мэру и кивнул Прайсу.

— Джим, бери Эйба и еще пару человек и арестуй Феннера. Он, скорее всего, у себя в отеле.

Датч тщательно перечитал каждую страницу.

— То, о чем я вам говорил, — сказал Вэрни, дождавшись, когда мэр закончит читать. — На Ласт Ган Ридж огромные залежи серебряной руды.

Прайс с помощниками вернулся через десять минут, Феннера с ними не было.

— Уже смотался, — пояснил ганфайтер. — Клерк в отеле говорит, что Феннер стоял на веранде, когда мимо проехал Коллинз. У него в поводу была лошадь с телом Макфанни. Феннер тут же взял коня из конюшни отеля и ускакал.

— Наверняка, к банде с «Лэйзи Эм», — уверенно сказал Вэрни. — То есть, на Ласт Ган Ридж, — он повернулся к мэру: — Датч, соберите мне десять-пятнадцать помощников. Мы едем за ним и покончим с этим делом раз и навсегда. Билл, приведи наших людей. Нам понадобятся все, кого сможем найти.

В офисе остались только Вэрни и Прайс.

— Зачем это все, Кэш? — спросил ганфайтер. — Мэйсон убил твоего брата, и теперь, когда он сам мертв, нам здесь делать нечего.

Вэрни пожал плечами.

— Я и сам все время спрашиваю себя об этом. Не знаю, зачем я это делаю, Джим. Наверное, потому, что нужно закончить то, что начали.