Хранители Старого Солнца - [34]

Очевидно, что значение амулетов для Шестерых Колдунов, трудно переоценить. Один только Двимгрин не получал такого дара от Дардола. В тот год, когда он пришел на место погибшего колдуна Валдаброна, Дардола не было в надземном мире. Он возвратился гораздо позже. Но Двимгрину амулет был и не нужен. Он обрел истинные знания, он сумел постичь тайны Тьмы, и она открылась ему.

Но ведь не только в этом было дело! Афройнский Ворон был в Тригорском Ордене, служил Мракоборцу, и магию он всегда мог творить, не прибегая к какой-либо помощи.

Другие представители Ордена Шестерых не были магами от рождения и никогда ничему не учились. Магическая сила была дана им самим Королем Мрака, и в том была их слабость. Дардол не вырастил великих магов, он лишь подарил могущественные игрушки незадачливым болванам, обиженным судьбой.

«Я не могу», — в отчаянии подумал Эсторган. Но произнесенные Мастером слова словно вновь прозвучали в голове: «Можешь. Ты познал Тьму, и она поможет тебе раскрыться».

Надо пытаться. Но как? С чего начать? Что именно делать? Эсторган был растерян. И растерянность эта была на грани смятения. Множество мыслей врывались в его голову, но лишь одну из них на данный момент можно было назвать здравой: колдуну не стоит дожидаться, пока некая спящая сила пробудится в нем. Нужно бежать. Бежать от Оссимура и его недоумков! Бежать — как простой смертный.

Дремота уже одолевала Эсторгана, когда в отдаленном свисте ветра он услышал неразборчивые голоса. Колдун сделал усилие и с болезненным стоном перевернулся на бок, затем поднял голову и что есть сил прислушался.

Далекие крики повторились не сразу. Было несколько голосов — разных. Они звучали громко и отрывисто, будто кто-то переговаривался на расстоянии. Вперемешку с криками слышались громыхания доспехов и шаги марширующего воинства. Эсторган долго всматривался в темноту, силясь рассмотреть ряды латных воинов, движущиеся по долине, пока его не осенило: призраки Ущелья Голосов.

Он много слышал про это место, но еще никогда ему не приходилось бывать здесь самолично. Когда-то давно, во время, которое смертные нарекли Гибельной Зимой, в этих горах погибло войско короля Флатаила, что правил в те дни в Вирлаэссе. Та морозная зима была наслана на Гэмдровс заклятием Шестерых Колдунов. Эсторган, разумеется, тоже принимал в этом участие. Король Флатаил шел к горам Ноккуа, чтобы приступом взять обитель Шестерых и заставить их снять темные чары. Однако судьба повернулась иначе. Войско ступило на перевал через Новые Горы с востока и навеки осталось под толщей сошедшего со склонов снега. Многие винили именно Шестерых в роковой гибели короля и его воинства, думали, что именно они вызвали снежную лавину. Но они заблуждались. Смертные часто поступают так — винят во всех грехах магов и колдунов. Так проще: неурожай — это чьи-то козни, несчастье — чары колдовские, не везет кому — значит, изверги нечистые порчу навели. Но не были колдуны причастны к той беде на перевале. Уж кому, как не Эсторгану, знать наверняка, что Шестеро не прикладывали к этому руку.

Хотя нельзя умолчать, что, когда лживые слухи поползли по Гэмдровсу, прислужники Дардола воспользовались этим. Они не стали их отрицать и даже поспособствовали большему распространению — дабы отвадить других предприимчивых полководцев от подобных походов. Правда то была или нет — теперь уже не узнать, — но сказывали, что Флатаил собрал тогда огромное воинство, и кто знает, как сложилась бы история, если бы благополучно добралось оно до гор Ноккуа. Возможно, Гибельная Зима вместо века продлилась бы лишь тридцать пять лет: именно столько времени прошло на тот момент со дня наложения заклятья.

Призраки Ущелья Голосов! С тех давних пор звуки идущей армии слышны на этом перевале. Эсторган знал это. Но окружающие его головорезы не были столь хорошо осведомлены. Это он понял по тому, как они переполошились: кто-то вполголоса кричал о какой-то засаде, кто-то второпях седлал лошадей.

Вскоре все были на ногах. Оссимур с виду был спокоен, однако кинжал уже приготовил. Ловко вращая в ладони сверкающий в свете костра клинок, Оссимур всматривался в ночь.

— Тушите огонь, — тихо приказал он.

Голоса звучали очень близко, и войско как будто бы проходило мимо, однако затаившиеся разбойники не могли никого разглядеть в темноте.

Эсторган огляделся. Костер уже не горел. Все одиннадцать головорезов стояли в ряд, пригнувшись к самой земле. Во мраке можно было различить лишь их силуэты. Никто не вспоминал об оставленном без присмотра пленнике.

Нельзя было не воспользоваться моментом. Колдун сделал усилие и пополз. Делать это с завязанными руками и ногами было больно и тяжело. К тому же тело его все больше сковывала старость, которую он приобрел, словно болезнь, после утраты Амулета. Но Эсторган терпел. Он был готов стерпеть любые муки, лишь бы сбежать. Нужно ползти!

И он полз прочь от лагеря разбойников. По траве, по грязи, старясь огибать громко хрустящие кусты. На мгновение он остановился, чтобы прислушаться. До ушей его доносились все те же призрачные голоса. Приближающихся шагов разбойников слышно не было: пленника еще не хватились.