Хранители Реликвий - [136]

– В свое время ты поймешь, – посулила целительница, вставая с поваленной сосны. – А сейчас лучше выброси все из головы и хорошенько отдохни. Отдых тебе нужен так же, как воздух, поэтому советую отправиться куда-нибудь к морю. Послушай совет мудрой женщины.

– Эливиэль говорила почти то же самое, – припомнил я, однако Миринья уже не слышала. Она закуталась в черное облако Рил'дан'неорга и исчезла, оставив меня с тяжелыми мыслями и роящимися в голове вопросами.

ЭПИЛОГ

– Давай, работай, зря, что ли, я столько лет вбивал в твою пустую башку основы теософии и демонологии.

Ридден стоял на широком плоском камне и изредка покрикивал на своего нерадивого ученика – Эрана. Тот весь взмок, вычерчивая сложную руну Врат Перехода. Как именно теософия и демонология связаны с созданием портала, я не имел ни малейшего представления, но, судя по недовольной физиономии мистика, бедолага Эран не ладил ни с тем, ни с другим.

Мучения телохранителя продолжались уже около трех часов. С несчастным видом он ползал на коленях, вымерял идеально правильные круги и вписывал в сектора хитрые знаки. Мы понимали: ошибись Эран хоть в одном символе, портал забросит нас в такую даль, что вовек не выберемся. Ридден, само собой, исправит все неточности, дополнит нужные комбинации, уберет лишние линии, но все равно доверять создание Врат профану никто бы не решился. Мало ли что может накуролесить недоучка, совсем недавно поступивший в служение влиятельному готтальскому магу. Вот только сам Ридден решил иначе, заявив, что подобная ситуация – прекрасная возможность проверить знания ученика. Эран, конечно, долго ныл, скрежетал клыками, но переспорить старшего не сумел.

Для других старания склочного моллдера выглядели как сияющие голубым светом точки, и только моему зрению (или зрению Дарсейна) был доступен истинный образ портала. Он представлял собой четыре идеальных круга, находящихся один в другом на равном расстоянии. В центральном, самом маленьком круге располагалась шестиконечная звезда. От нее шли шесть светящихся линий, пересекающих все окружности. Таким образом, вся «конструкция» делилась на равные сектора. Во всех секторах требовалось записать особые руны, ни одна из которых не повторяла другую. У каждого символа могло быть только одно положение, и ошибка в начертании мгновенно испортила бы все заклинание. Но вычерчивание рун – не главное. Далее опытный мистик (то есть Ридден) должен активировать символ перехода, а подобное отнимет еще не один час.

Наш отряд, поредевший еще больше, добрался-таки до границы Диких Лесов и Даркфола. Все недоумевали, как же им удалось выжить под напором личей? Я не стал рассказывать правду, решив придержать диалоги с Лариэл и Айрен до лучших времен. Незачем посторонним знать такие вещи. Пусть лучше думают, что мертвые маги отступили, решив, будто их враги погибли. Глупая версия, но ничего более разумного в головы моим спутником не пришло. Я благоразумно помалкивал. Мол, упал, потерял сознание, очнулся – личей нет.

Айрен и Эливиэль не давали мне покоя. Чего им понадобилось на самом деле, они говорить не пожелали. Возможно, потеряв Реликвии, Высшие с Адептами Хаоса задумали новую игру, даже более хитрую, нежели старая. Не буду ломать голову, она и так кругом идет.

– Подправь знак в пятом секторе, над вторым кругом, – нагло ухмыляясь, сказал я Эрану. Тот злобно заскрежетал зубами, бросил на меня уничтожающий взгляд, но все же послушался.

Наблюдали за мучениями телохранителя только мы с Рикком да Ридден. Остальным Врата давно наскучили, и они разбрелись кто куда.

– Ровнее вторую линию черти, – продолжал издеваться я.

Эран, мокрый, уставший и жутко злой, грязно выругался, чем несказанно порадовал рыжего летуна.

– И почему в мистики всяких балбесов берут? – задумчиво протянул Рикк, созерцая, как темный эльф исправляет указанную мной полосу. – Эран, у тебя из какого места руки растут? Впрочем, можешь не отвечать, все и так знают, что ты на этом месте сидишь.

Ридден громко кашлянул, и мелкий обормот тут же умолк. С мистиком он предпочитал не связываться, а вот изгаляться над молодым учеником считал своим святым долгом.

– Мы скоро закончим, – обнадежил Ридден, поворачиваясь ко мне. – Как тебе Врата, Марк, впечатляют?

– Странные они, – откровенно признался я, понимая, куда клонит готтальский чародей. – Во времена Дарсейна мистицизм был чист, словно снег, и не имел примесей иной магии. А в вашем портале какой только волшбы нет: светлая и темная магия людей, шаманство орков и дарн'варров, волшебство Эрии, даже примеси Рил'дан'неорга – и те имеются.

– Время другое, – философски заметил Ридден. – На одном мистицизме в его незамутненном виде сейчас не проживешь. Темные эльфы потеряли очень много ценных знаний, поэтому мы пытаемся восполнить пробелы путем смешения разных колдовских школ. Наши новые заклятия, полученные эмпирическим путем, куда более действенны, нежели мистицизм наших пращуров. Суди сам, Марк, если бы Дарсейн встретился в открытом волшебном поединке даже с таким новичком, как Эран, он бы проиграл. Не потому, что нынешняя готтальская волшба сильнее, а лишь потому, что она в большей степени акцентирована на боевых заклинаниях. Маги прошлого умели многое, очень многое. Они могли создавать односторонние Врата Перехода, позволяющие быстро и без лишних усилий переносить живые объекты на немыслимые расстояния; к тому же такие порталы не требовали символов и рун в том месте, куда нужно переместиться. Те секреты мы утеряли безвозвратно, зато нынешние Врата могут переносить большее количество объектов с большей степенью безопасности. И в боевых чарах мы преуспели больше, чем кто бы то ни было еще. Новые разработки дали возможность плести не какие-нибудь огненные шары или молнии, а настоящие потоки чистой разрушающей силы, способной испепелить человека в один миг.