Хранители Предела - [6]

С удивлением отметив, что в нем сидел Буран, окликнула его. Но тот даже головы не повернул. Я сердито топнула ногой и тут заметила, что в комнату вошел один из Наставников, маг Корлах.

– Мастер, – позвала я, но и он не обратил на меня внимания. – Меня для них нет! – глубокомысленно заключила я.

Мастер что-то сказал, Буран ответил… Но я, к своей досаде, не расслышала ни слова.

Они будто находились не в полуметре, а по крайней мере… Ну, очень далеко. До слуха доносился только неясный шелест. Это показалось еще одной несправедливостью мира, и я, пару минут послушав нечленораздельные звуки, потеряла к этим двоим всякий интерес.

Обошла кругом комнату, попыталась взять одну из книг, но рука прошла насквозь, не встретив препятствия.

Так, видимо, в этом сне я привидение. А это даже интересно! Привидением я еще никогда не была. Обычно за мной просто гоняются разные монстры, то с лицом математички, то декана, но в последний момент я умудряюсь взлететь и таким образом спастись от неминуемой гибели.

Интересно, а сейчас могу летать? Я обошла соседей по комнате и направилась к единственному столу. Хм, интересно, я пройду сквозь него и не замечу, как и книгу?..

К величайшей радости, привиденческие способности не распространялись на этот предмет мебели. Почему, меня нисколько не интересовало. Я взобралась на стол и, с силой оттолкнувшись ногами и во все горло проорав: «Ура, товарищи!», прыгнула. Летела недолго. Секунды две. А потом беззвучно грохнулась недалеко от ног Бурана. «Красно-синий бумеранг!» – с трудом выдохнула я, медленно отлепляя лицо от пола. Почему во сне так больно падать?

– Девчонка нужна нам!

Я резко села и ошарашенно посмотрела на Наставника. То ли от падения улучшился слух, то ли еще что… Но я слышала его! А между тем он сердито прошипел:

– Обуздай свои глупые чувства, Ларос, и делай что велено! – и, круто развернувшись, вышел из комнаты.

Ничего не понимая, посмотрела ему вслед, перевела взгляд на Бурана и невольно отшатнулась. Лицо волчьего мага не выражало эмоций, лишь плотно сжатые губы выдавали напряжение, а глаза… Раньше у него таких глаз не видела. Обычно он прикрывал волосами один – желтый глаз, а второй, карий, весело смотрел на мир.

Сейчас волосы откинуты назад и стали видны оба глаза – не человеческие и не волчьи, невероятная смесь, с плещущейся в ней едва сдерживаемой яростью.

– Буран, – позвала я, забыв, что он не может меня слышать.

Показалось, что в его безумных глазах мелькнуло удивление, а потом все поплыло, и я провалилась в черноту…

А когда очнулась, уже настало утро.

– Какой странный сон, – сказала сама себе и, поднявшись с постели, подошла к любимому зеркалу. И с удивлением стала разглядывать отражение.

Нет, радикальных изменений, типа отсутствия части тела или, наоборот, прибавления к уже имеющимся, не заметила, но… Платье, которое так и не сняла вчера вечером, эффектно порвано в трех местах, а на руках расплывалось штук пять синяков. Я подняла подол повыше.

Так… Ноги не в лучшем состоянии. Да, ноги, уже больше месяца не знавшие ни депиляции, ни эпиляции, ни простой бритвы, заросли мягкой золотистой шерстью. Но сейчас меня занимало не это. Хотя не далее как вчера вовсю сокрушалась и содрогалась от ужаса по поводу того, что эволюция повернула вспять и скоро я «стану диким мохнатым животным» и начну бросаться на людей. И уже представляла себя в виде подлого орангутанга из фильма «Планета обезьян» и тайком проливала слезы, стоя перед зеркалом и любуясь пока еще прекрасной собой.

Но вернемся к делу. Обе ноги были покрыты еще более симпатичными синяками, чем руки. Так… Либо кто-то ночью ворвался в комнату, слегка поколотил меня битой, ласково попинал и аккуратно уложил обратно, либо… Либо я и правда училась летать со стола. Что не менее невероятно, но что, по крайней мере, помнится в подробностях. Хм, обычно сны так не помнят. Да и синяки не остаются, и платье не рвется. Да как такое возможно?! В дверь деликатно постучали.

– Да-да! – крикнула я и целомудренно прикрыла ноги изорванным подолом.

Почему раньше не разбудили? Ведь уже никак не утро!

Дверь открылась, и вошла незнакомая молодая женщина. Тут же почтительно склонила голову и прижала правую руку к груди:

– Приветствую вас, Ваше Высочество. Вас ждут на завтрак в главной обеденной зале. Господин Буран просил не задерживаться.

Как официально и сухо. Меня передернуло. Не понравилась мне эта тетенька. Не могу толком объяснить – почему. Просто странная она. Вот и все.

– Хорошо, я скоро буду, – отстраненно ответила я, полностью погруженная в мысли.

Как только за ведьмой закрылась дверь, я степенным шагом двинулась к гардеробной.

Там Буран. Очень интересно. Он никогда со мной не завтракал. Как, впрочем, и не обедал и не ужинал. Я всегда трапезничала в присутствии Оарха и двух-трех «друзей семьи». Все они как на подбор старые и скучные. Никакого желания обедать с ними я не испытывала, но \Наставник заявил, что этот, так сказать, ритуал крайне необходим для «поддержания здоровых политических настроений в стране». Или что-то вроде того. Как он говорил: «Это дань уважения Вашего Высочества к простому народу».