Хранители. Посвящаемая - [32]

— Проводим тебя, — устало ответила Мира. — Мало ли, вдруг что-то случится.

— Да что может случиться? — хмыкнула Сандра. — Ну да, я могу взорваться, как птичка из Angry Birds. Наверное.

— Попридержи язычок, мы всё ещё в Штабе.

Энсел вдруг взял её за левое запястье. Сандра попыталась вырваться, но хватка была довольно крепкой.

— Если вы решили меня ограбить, я вызову полицию, — скороговоркой выговорила она. При этом попыталась сказать это наиболее грозно, но вид у неё был, как у обиженного беспомощного зверёныша.

— Не выйдет. Во-первых, тут не работает связь. Во-вторых, никто тебя грабить не собирался. У тебя же не припаркована возле дома какая-нибудь Audi или Ferrari?

— Если и припаркована, то уж точно не моя, да и вообще, в будущем я не собираюсь получать права, — парировала Сандра. Девушке всё же удалось вырваться. Впрочем, в тот же миг её рука была заключена в железную окову, которая на самом деле являлась металлическим браслетом, плотно облегавшим запястье. Она испуганно попыталась его стянуть, но ничего не вышло. То ли из-за замысловатого, быть может, механизма, то ли из-за слегка трясущихся рук.

— Мне от вас сюрпризов не нужно! — громко воскликнула она. — Я не собираюсь себя чувствовать, как в тюрьме.

Причём она понятия не имела, почему привела именно сравнение с тюрьмой. Ну браслет и браслет, что такого, собственно говоря. Снимется в конце концов. Не навсегда ж он приклеился.

Наставники впихнули её в прибывший лифт и подождали, пока его двери закроются.

— Штаб и есть тюрьма, а мы — её узники. Скажи спасибо, что мы наделили тебя этим браслетом. Лучше никогда его не снимай. Ну, когда что-то с Хранителями связано.

— Но… — начала было Сандра, однако закончить вопрос ей не дали.

— Не спрашивай. Придёт время, и ты всё узнаешь.

Они прибыли на первый уровень.

— И сколько я ещё буду слушать все эти тайны, загадки? — внезапно осмелев, нагло поинтересовалась девушка. — Вас только послушаешь, так здесь прямо секта какая-то! Может, у вас есть свои идолы, обряды поклонения, танцы с бубнами? Костры ритуальные?

Мира вздохнула, Энсел просто-напросто промолчал.

— Поверь нам, ты обязательно узнаешь все ответы.

Очень хотелось на это надеяться.

Девушка выскочила наружу и оперлась на перила, устремивши взгляд вниз.

Почему всё это свалилось именно на неё? Почему не на Хлою? Хотя кто знает, может, и она к этому причастна? Ведь Сандра не общалась с ней на уровне лучших подруг, доверяющих друг другу все секреты. Вдруг она тоже Хранительница или Сотрудница? Вдруг вообще все те, кого она знает, имеют отношение ко всему этому?

Миранда подошла и легонько тронула её за плечо. Сандра уже не пыталась вырваться. Она поняла, что она — птица в клетке. Канарейка. Сопротивляться было бесполезно. Авось ещё удастся сдружиться с хозяевами и получить заветный ключик.

— Почему Штаб — это тюрьма? — спросила она, не подымая взгляда.

Энсел в панике осмотрелся по сторонам. Благо, здесь камер слежения не было.

— Ты получишь ответ, только чуть позже, — поспешил он заверить её. — А теперь пообещай, что не будешь снимать браслет. Можешь снимать, если будешь дома, но если речь идёт о Хранителях…

— Ладно. Попробую поверить, — нехотя сдалась Сандра. По крайней мере, она надеялась, что хуже от этого стать не должно было.

Она посмотрела на своих Наставников. Что-то тревожное читалось в их взглядах. Они будто бы чего-то опасались.

Сандра повернула камень на кольце. Растянула губы в улыбке, на этот раз более-менее настоящей. И прежде чем изображение перед глазами начало бы расплываться, она крепко зажмурилась. А потом почувствовала, как её крутануло и подбросило, словно футбольный мячик.

Глава 10. «Шипы без розы»

Её звали Колючкой. За характер. Она была ранимой недотрогой, столь же колкой, как и шипы розы. Её действительно можно было назвать Розой, вот только было одно "но" — она ненавидела эти цветы всем сердцем. Розы, по её мнению, не предвещали ничего хорошего.

Когда ей было три года, к ним домой заявился молодой человек с огромным букетом алых роз и подарил его маме. Мама обрадовалась. А после этого родители поссорились. И на следующий день отец покончил жизнь самоубийством. Девочке не сказали, она ведь маленькая была, не поняла бы, да и незачем это ей знать было. Улёт и ушёл. Но Колючка знала. Она видела пистолет, видела, что папа мечтал о том, чтобы применить его по отношению к себе. И никакой возраст ей тут не помешал всё понять.

Вскоре мать лишили родительских прав, ведь та стала спиваться от горя и уже вовсе не обращала внимания на дочь. Больше малышка её никогда не видела. Воспоминания — всё, что у неё осталось.

Когда ей исполнилось пять лет, в приют, куда её отдали, когда мать официально перестала быть ей матерью, пришли люди в белых костюмах и забрали её. Они сказали, что это такая игра, и она поверила, хотя и чувствовала, что что-то здесь не так.

— Когда ты проснёшься, то очутишься в совершенно другом мире, — сказали ей, когда она съела предложенную ей ими конфетку. Таблетку со снотворным и кучей усилителей вкуса и ароматизаторов. Вот только она ещё не знала таких слов и легко купилась на сладкий розыгрыш. Колючка любила сладкое, а получать его за просто так — тем более. Просто она ещё не знала цену этому лакомству.