Хранители откровений. Странствия во имя коренных американцев и Земли - [19]
С другой стороны, я получил сотни ответов на письма, адресованные миротворческим и экологическим группам и опубликованные в экологических журналах. Мне стало ясно, что в этом марше примут участие отнюдь не этнические индейцы. Нам предстояло делом показать свою приверженность интересам коренных народов Америки. Письма, сколько бы их ни было написано, оставались всего лишь бумагой.
Не увенчались успехом и мои попытки добиться помощи со стороны официальных властей, крупных организаций и пекущихся о состоянии природы компаний. Я не был яркой фигурой, как не были знаменитостями все те, кто подписался на это дело. Марш не затрагивал интересов политического лобби, не влиял на выборы в ключевых штатах и вообще не мог принести каких-либо политических выгод. Чиновники штабов крупных корпораций и члены советов директоров — всем им было чуждо наше духовное видение ситуации. Дэвид Браунер из организации «Друзья Земли», мой знакомый, ограничился звонком по телефону, сказав просто: «Удачи вам». Этот проект родился, фактически, в народе, и участникам предстояло оплачивать все расходы, связанные с его выполнением, из своего кармана. Мне пришлось устроиться на несколько работ на неполную ставку, чтобы собрать достаточно денег и внести свою долю.
Тем летом я отправился на разведку на машине со своим братом Стивом. Мы посчитали, что в первую очередь нужно искать «совета» в священных местах. Одним из таких мест был Медвежий холм в Южной Дакоте — священная гора для индейцев равнин, а ныне охраняемый культурный парк. Об этом месте я узнал от Медвежьего Сердца и его родственников, когда в первый раз посетил церемонию Солнечного танца. С тех самых пор я непрестанно думал о Медвежьем холме, меня тянуло к нему так же, как, должно быть, тянет мусульманина в Мекку.
Мы прибыли на место ближе к полуночи и расстелили спальные мешки прямо на земле. На фоне ночного неба возвышался силуэт горы. Вообще, мы планировали приехать сюда только вечером следующего дня, но какая-то высшая сила толкала нас вперед, помогая не смыкать глаз за рулем. Спать не хотелось даже под утро, после того как всю ночь мы гнали по автостраде. Земля дрожала подо мной так, словно я стоял среди стада бизонов, несущихся по равнине, сотрясая все вокруг.
Я мысленно увидел пещеру у подножья горы. Мне вспомнилось, как на церемонии Солнечного танца говорили, что в этой пещере Сладкое Снадобье получил четыре священные стрелы из рук духов четырех рас. Из этого опыта шайены узнали о существовании черной, белой и желтой расы задолго до их появления на континенте. Сегодня на Медвежий холм приезжают люди всех рас. Они могут извлечь немало пользы для себя, при условии, что у них хорошие намерения и они чтут вековые традиции местного населения. Считается, что Медвежий холм тысячелетиями сосредоточивал в себе свет и любовь.
Через два часа, на восходе, мы начали восхождение на вершину. Мы встретили рейнджера, объяснявшего туристам, что не следует отклоняться от маршрута и фотографировать индейцев — они приходят сюда в духовном поиске. Он принимал всех очень тепло, в лице его читались индейские черты.
Дорогу нам указал крик ястреба. Мы карабкались наверх, минуя гирлянды из кисетов с табаком и цветных молитвенных флажков, висящих на деревьях. Стив продолжил взбираться наверх, а я, тем временем, ненадолго укрылся — припал к камню и набил трубочку махоркой. Рядом все еще летал ястреб, разрезая воздух своим криком. Недалеко от меня пробежал пушистый сурок, судя по всему, не заметивший меня. На земле я нашел белое мягкое перо. Все здесь казалось волшебным.
Я предложил немного пепла земле и небу, и взобрался на острый скалистый выступ. Внизу, около седловины, парил орел. Склоны и деревья мерцали, окруженные мощным энергетическим полем.
В то время как европейские соборы периодически нуждаются в дорогостоящей реставрации, Создатель постоянно украшает Медвежий холм, покрывая его самыми яркими красками. Местные жители продолжают давно начатое дело. Многочисленные войны, преследования, переселения и миссионерское давление — все это нисколько не подкосило того упорства, с которым они ищут духовной путеводной нити на Медвежьем холме.
Я догнал Стива и мы вместе спустились с горы. На стоянке мы снова встретили рейнджера. Он поприветствовал нас с особым блеском в глазах.
— Обычно я этого не делаю, — сказал он, — но с вами, парни, мне как-то спокойно. Пойдемте.
Нам это польстило. Мы отошли за ним немного в сторону от основной тропы и стоянки, спустились к подножию горы и приблизились к основному поселению. Возле него виднелись парные круги кострищ и каменный алтарь.
— Здесь Бешеный Конь получил свое имя, — сообщил гид, стоя за каменным алтарем. — Здесь он питался силой, и в племени сиу верят, что он утратил эту силу, когда его заставили уйти из этих мест. Вскоре после этого он умер.
