Хранитель Времени - [5]

Пробуждение было неожиданным. Он проснулся, чувствуя, что промок. Подскочил и осмотрелся. В блёклом свете фонаря становится ясно одно – он по-прежнему на берегу подземного озера, а вода, которой совсем недавно не было, вернулась в свои берега. Фосфоресцирующие стрелки часов замирают в районе девяти вечера. Боже! Проспал весь день.

Вода вернулась – новая загадка, но сейчас это всё второстепенно. Пора возвращаться домой. Уходя, Саша оставил бутылку в самом труднодоступном месте как доказательство своего присутствия. Оставшуюся водку пришлось вылить, ибо мутило сильно. Интересное наблюдение: сидя на берегу реки, озера, большинство выплескивают из посуды любую жидкость в водоём, точно отдавая неким богам их долю. Саня поступил так же: выплеснул водку в озеро, поставил пустую бутылку на выступ в стене и решил умыться. К вороху загадок добавляется ещё одна – вода, всегда холодная в пещерах, сейчас была ощутимо тёплая, почти горячая. Ни о каком умывании уже и речи не было – бежать, не известно от чего, но бежать.

Обратный путь занял намного меньше времени. Спотыкаясь о камни, разбивая в кровь ладони и коленки, он выскакивает из пещеры и со всех ног бежит к деревне. Только на половине пути он чуть успокоился. Что это было? В голове целый рой мыслей, но, признаться честно, ни одной более-менее серьёзной.

Сейчас, рассуждая здраво, можно было бы предположить наличие поблизости некоего промышленного объекта, способного нагревать и испарять большие объёмы воды. Но в этой глухомани ничего подобного никогда не было. Впрочем, вопрос спорный: чекисты хранить тайны умели, и некий шанс, конечно, оставался. Вулканическая деятельность на Урале – это что-то из области давно ушедших нет не лет, а целых геологических эпох и как версия абсолютно неправдоподобна. Что остаётся? Идей, объясняющих нагрев серьёзного объёма воды, нет. Врать моему товарищу смысла не было, он мне первому рассказал – друзьям детства не стал: думал, что засмеют.

Был момент, когда он, размышляя над происшедшим, пытался себя уверить в том, что это ему померещилось из-за спиртного, но, становясь старше, расстался с этой мыслью и пришёл к выводу – это из области паранормального. Следующие походы в пещеру, а он бывал там ещё много раз, были только в больших компаниях. И каждый раз, подходя к берегу, он обязательно трогал воду рукой – не тёплая ли. Но подобного больше не случалось. Конечно, это вовсе не означает, что процессы нагрева прекратились, вполне возможно, он просто приходил не в то время.

Постепенно воспоминания о загадке отодвинулись на задний план, повседневные дела и заботы не предполагают постоянного размышления над загадкой, случившейся тридцать лет назад. Но мои рассказы об уфологии воскресили тему. Саша потом уже мне сказал, что, услышав первый раз о моём увлечении, вздрогнул и вспомнил всё. Он долго не решался поведать эту историю – уж очень она неправдоподобная, мало того, какая-то запутанная, мутная. Летающие тарелки и всякие разные аномалии – ерунда по сравнению с таким проявлением неведомого.

Ведь сегодня многие псевдоучёные, изучающие необъяснимые явления, происходящие практически во всех уголках земного шара, как будто специально (а я так и думаю) выбирают для исследования случай или объект, привязанный к реальности только по времени, а место, как правило, указывается очень приблизительно. Такое положение удобно: что-то было, случилось тогда-то, есть очевидцы, а указать конкретное место, где можно обнаружить следы, – не имеется возможности. Всё это на руку дельцам от уфологии: можно много рассуждать и никогда не приводить никаких конкретных физических доказательств, оставляя на всеобщее обозрение лишь всякого рода теории. На Морозкиной можно, а я так и хочу сделать: найти реальные следы того происшествия.

Вот это и было тем основным «но», из-за которого я и поехал. Разгадывание таких головоломок – моё любимое времяпровождение. Я увлекаюсь уфологией, и мысли враз закрутились вокруг непознанного.

Глава 3

Вот и речка; я узнал место, рисунок оказался точен даже в деталях. Утоптанная дорожка поворачивает от моста к небольшому омутку: спуск по течению начну оттуда.

Морозкина оказывается маленьким, текущим среди камней ручейком с берегами, заросшими черёмухой. Заросли так густы, что часто речушку не только не видно, но даже и не слышно. Лишь влажная прохлада от воды, висящая в воздухе, напоминает о ней.

Я втянулся в походный ритм и нисколько не устал, но, поразмыслив, решаю устроить последний привал. Куря ароматную сигарету, проверяю – не забыл ли чего в машине, впрочем, всё равно ведь назад уже не побегу. От чересчур глубокой затяжки долго кашляю, в голове в который раз крутятся правильные мысли о вреде курения. Сколько раз пытался бросить эту чёртову привычку, но безуспешно. И дело здесь не только в слабости воли; один раз, когда на меня нашёл добрый ум и я на полгода оторвался от сигареты, пришла напасть с другой стороны. Вес стал набираться как на дрожжах. Поборовшись с телом всевозможными силовыми нагрузками, решаю отложить такое хорошее дело до лучших времён. И пусть иногда душу калечит кашель, зато в зеркале с утра отражается симпатичное, чуть вытянутое худощавое лицо с едва заметными морщинками у глаз, а копна русых волос придаёт ему особый шарм, и, если честно, я часто остаюсь доволен собой. Импровизированная инвентаризация успешно завершается отсутствием недостачи. Всё на месте. Солидный термос, блестя полированным боком, наполняет пластик одноразового стаканчика крепким кофе; с наслаждением пью горячий напиток, закусывая парой бутербродов с тоненькими кругляшками сырокопчёной колбасы. Вроде сыт был, но свежий воздух будит аппетит.