Хранитель тотема - [29]

— Между прочим, голос у тебя довольно громкий, — заметил Сергей, — а эхо в шахтах далеко разносит всякие звуки.

— Ты смеешь мне указывать? — Кариари взбешённо уставилась на наглого человека, который постоянно забывал добавлять «уважаемая», обращаясь к ней, часто прерывал её и вообще вёл себя недопустимо.

Убийством она ничего бы не достигла: за это последует наказание от тиранцев, которые не будут смотреть сквозь пальцы на её бесчинства. К тому же, тайлерокс ведь кому-то добывать нужно. И, наконец, человек сказал, что умеет управлять космическим кораблём…

Словно читая мысли Кариари, наглый человеческий вашана некоторое время смотрел ей прямо в глаза, а затем спокойно сказал:

— Скоро конец смены, а я ещё не выработал две нормы.

Сергей отвернулся к стене, чувствуя затылком ненавидящий взгляд ящерицы. Он тихонько вздохнул — долго такое противостояние продолжаться не могло. Вскоре наступит момент, когда нужно будет расставить все точки над «i».

По идее он должен был бы показать ящерице, что не боится её, но это повлечёт за собой физическое столкновение. Как это ни удивительно, но Сергей на самом деле не опасался адеррийки, пальцы которой были вооружены крепкими когтями, а удар толстого хвоста мог, наверное, переломить ему ноги. Возможно, Сергей так уверенно чувствовал себя из-за того, что однажды в момент сильного раздражения на адеррийку увидел в нижней части её живота слабое синее мерцание. Смерть тиранки Куммы наступила в результате ударов именно в такое мерцающее место, так почему бы не повторить то же самое с адеррийкой?

Но это означало окончательно убить Кариара. Умом Сергей понимал, что тело ящера заменило не только первичные и вторичные половые признаки, но и, если так можно сказать, мозги обладателя, а, значит, Кариар, как личность, уже мёртв. Однако злоба, с которой каждый раз огрызалась адерр-ишти на вопрос об обратной смене пола, подсказывала парню, что не всё ещё потеряно. Только эта мысль и останавливала Сергея от открытой конфронтации с заносчивой и нетерпимой адеррийкой.

На следующее утро все проблемы Сергея разрешились — случилось новое землетрясение, и Кариари сразу забыла о злобных придирках, потому что им представился шанс выбраться на свободу.

*****

Эта смена началась, как и десятки таких же до неё — с громкого звукового сигнала. Но прошло несколько минут, и в штреках взвыла сирена. Сергей перестал делать вид, что ковыряется в золотистом песке, Кариари пружинисто поднялась и встревожено посмотрела в сторону общего коридора.

— Что это может быть? — Сергей попытался перекричать вой сирены.

— Бежим к приёмному залу! — адеррийка с силой дёрнула веревку, другой конец которой был обмотан вокруг щиколотки парня. — Лучше не падай — не то я тебе отгрызу ногу.

Стимул устоять на ногах был достаточный. Сергей помчался вслед за Кариари, надеясь, что она знает дорогу к приёмному залу, чем бы этот зал ни был. Коридоры, по которым они бежали, освещались неровным светом моноламп, пол под ногами трясся, а со стен и потолка непрерывно сыпались осколки камней. Из соседнего штрека в панике выбежали двое рабов-шахтёров, но рослая Кариари просто затоптала их, в мгновение ока сбив с ног. Потом, кажется, она ещё кого-то оттолкнула в сторону, но Сергей не успел разглядеть кого именно — его главной задачей было не отставать от адеррийки и не упасть. Он не сомневался, что её угроза отгрызть ему ногу была не пустым звуком.

Безумие длилось, как показалось Сергею, несколько часов. Кариари привела его к массивной металлической двери, обе створки которой были распахнуты настежь. За дверью виднелся огромный зал — тот самый, куда Виларокси — чтоб ему пусто было! — выводил из шлюпки привезённых рабов, и где он торговался с Трикси Куммой. Как давно это было…

Сильный рывок верёвки прервал его несвоевременные воспоминания. Сейчас приёмный зал напоминал собой гладиаторскую арену, на которой сошлись две противоборствующие стороны. Лицом к выходу стояла шеренга закованных в доспехи тиранцев, державших в руках бластеры и шокеры. А напротив них буйствовали вольнонаёмные буровики в чёрных комбинезонах, носильщики в жёлто-бурой форме и практически голые рабы-шахтёры — те, кто успел выбраться из рушащихся шахт. Взбунтовавшихся было много, зато охранники были вооружены.

— Я сказал «назад»! — раздалось громовое рычание Беви. Сергей увидел его гигантскую фигуру, возвышавшуюся даже среди рослых тиранцев. — Пошли вон отсюда, или я прикажу открыть огонь!

— Я не нанимался дохнуть в шахтах! — прокричал ему в ответ тиранец бурильщик. — По условиям контракта ты обязан нас эвакуировать!

— Сказано же, никакой опасности нет!

— Такого сильного сотрясения ещё никогда не было!

— Ерунда! Вот если бы станция начала рушиться, тогда…

— Когда станция начнёт рушиться — будет поздно! — заорал бурильщик. — Ты со своими прихвостнями хочешь умотать отсюда, а нас бросить!

Те, кто стоял с ним рядом, поддержали товарища громкими воплями. Толпа подалась вперёд. Начальник приисков не колебался ни секунды.

— Огонь! — раздалась команда Беви.

Засверкали вспышки лазеров, послышались крики раненых и обожжённых, а воздух наполнился смрадом сгоревшего мяса. Первый ряд мятежных работников прииска охранники выкосили за несколько секунд. Те, кто стоял дальше от тиранцев, бросились врассыпную. А тиранец бурильщик, споривший с Беви, не только уцелел, но и бросился в безнадёжную драку. Он схватил ближайшего к нему охранника и, прикрываясь его телом, как щитом, врезался в шеренгу солдат. Те промедлили несколько мгновений, не решаясь выстрелить в товарища, и бурильщик живым тараном разметал противников по сторонам.