Хранитель понятий - [8]
Одной рукой врубив тут же услужливо очнувшийся похожий на батарею центрального отопления «крокодил»[2], Шрам стопкой закормил в механическую пасть крамольные бумаги и ринулся долой. Как бумаги превращаются в мутную лапшу, любоваться времени уже не было.
По не менее древним, чем Ветхий Завет, закидонам конспирации главное в любом лежбище – сколько оно имеет выходов. Взяв в руки ноги, Шрам понесся туда, где именно на такой аварийный случай была замайстрячена шухерная дыра.
От курьерской комнаты и далее все остальное правое крыло застыло под гнетом начатого и спецом не завершенного ремонта. И здесь, в конце неосвещенного коридора серела дверь лифтовой шахты. Лифт не работал целый миллениум, но дверь открывалась без проблем, а вниз по шахте неизвестный умелец впендюрил скобы. И еще здесь, для совсем уж особо одаренных, как бы невзначай в потолок, а точнее – в пожарный люк – упиралась железная лесенка.
По паучьи проворно перещупав горизонтально приваренные арматурины, Сергей с натугой откинул люк и поднял облако густой серой пыли уже на чердаке. А через кривое окошко, чихая, выкатился на громыхающую крышу.
Подошвы, смакуя риск, скользили по мокрому бурому кровельному железу. Снег пополам с дождем пригоршнями хлестал по роже. Студеный ветер ввинчивался под скромненький невзрачный пиджачок, осатанело трепал галстук-дешевку.
А в это злободневное время внизу, с противоположной стороны здания ко входу в чахлый магазин «Стекло, фарфор, фаянс» подколесил темно-зеленый фургон с красивой надписью на борту «Ленинградский фарфоровый завод». Надежно загородив дверь магазинчика, газон остановился. Из сухого нутра фургона в лужи спрыгнули три мужичка, куртки с капюшонами на бровях, и направились прямиком за дверь. Последний притормозил на входе и нагло развернул табличку стороной «Закрыто» наружу.
Двое опередивших клиентов в этот торжественный момент заряжали скучающему продавцу в харю из баллончиков в две струи паралитик. Замешкавшийся на входе обогнал двоих и скрылся во внутренних помещениях, сжимая в руке уже не балончик а полновесный ТТ. Круто лютые враги взялись за Сергея Шрамова.
Двое громил-коллег тоже не остались в торговом зале. Подобрав отключившегося продавца за руки и ноги, они поволокли тело головой вперед за первым. А из фургона в лужи уже выпрыгивала следующая пара специалистов. Эти по очереди стали вносить в магазинчик нелепые вещи: приземистый журнальный столик, и оставили его строго по центру; дачное кресло качалку, и придвинули его к столику. Поднос с непочатым пузырем виски «Белая кобыла» и ведерком льда – один отлучился и выбрал на витрине комплект художественных стаканов. И поднос с в натуре живым дремлющим ангорским котом (пришлось прикрывать зонтом, хотя коту, кажется, все было пофиг).
Оба подноса были водружены на журнальный столик, а лакеи в капюшонах на бровях, изготовив из-за пазух стволы с загодя навернутыми глушаками, заняли позиции по углам торгового зала. И слились с заполненными тарелками, фужерами и статуэтками полками настолько, что сквозь витрину стали неразличимы из салона припарковавшегося на противоположной стороне улицы просторного девятьсот шестидесятого вольвешника.
Комфортно раскинувший грабельки на заднем сидении вольвешника и будто медитирующий сухонький старичок никак себя на это не проявил. Зато из стопорнувшей чуть впереди «мазды» выкарабкался атлет, распял над теменем зонт и галантно подчапал к вольвешнику с нескрываемым намерением спасти старичка от непогоды, когда тот соизволит прошлепать по лужам в магазинчик.
Сцена была подготовлена в лучших традициях Вензеля. Этот старых хрыч очень любил вот так шугануть нужную личность и далее дожидаться ее в засаде. Причем Вензель появится на сцене только тогда, когда ошалевшая личность зависнет под прицелами. А Вензель усядется в кресло-качалку, прихлебнет виски, приголубит кота и начнет вить веревки из личности. В данном конкретном случае из Шрама. Потому как проведал Вензель, что шахта лифта контачит со складом магазина «Стекло, фарфор, фаянс», а сам магазин неприметно принадлежит одному из Шрамовых людей.
Атлет уже потянулся к дверце «Вольво», уже открыл...
Но вдруг (и откуда только возник?) в противоположную дверцу ввалился Сергей Шрамов. Одновременно, в единый миг, на одном дыхании защелкнул стопор дверцы со своей стороны и захлопнул и защелкнул дверцу со стороны старичка. При этом чуть не придушив дряхленького навалившейся массой. И хрипло посоветовал заерзавшему водиле:
– Не рыпаться! Ну?!
Шоферюга медленно и осторожно повернул челюсть в исходное. А снаружи, отринув зонт, бесновался и беспонтово дергал за ручки промокающий атлет.
– Не рыпайся, – согласился с рекомендацией шоферу старикашка.
– Поезжай вперед. Ну?! – велел Шрам, и запустив в щель меж креслами пятерню, вернул ее вооруженную трофейной «Беретой».
Тут уж и пляшущий снаружи атлет присмирел.
– Слышал, что этот мальчик говорит? Слушайся его. Пока, – нажал на последнее слово старичок.
