Хранитель меча - [16]

Дэви открыл было рот, чтобы заспорить, но Миск перебила его.

— Садись-ка за стол, дружок, — скомандовала она. — Я не могла дожидаться, пока к Хэбби вернется ее благоразумие. Вот-вот должны произойти события, которые изменят будущее Виннамира, и Гэйлон не сможет справиться с ними в одиночку.

— Моя ма говорит, что Гэйлон Рейссон сбрендил, — заявил Дэви, не отрывая взгляда от тарелки, над которой поднимался аппетитный парок.

— В каком-то смысле она права. Именно тебе предстоит помочь ему смирить те беспорядочные побуждения и стремления, которые заставляют его бросаться из одной крайности в другую.

Дэви покачал головой:

— Вы ошибаетесь, мадам, я не сын герцога. Я сын содержательницы постоялого двора.

— Ешь, — сказала Миск довольно резко, протягивая мальчугану небольшую деревянную ложку.

Голод быстро победил страх. Первый глоток Дэви сделал не без колебаний, зато потом он ел с наслаждением. Миск принесла ему теплого парного молока в глиняном кувшине и несколько кусков темного хлеба с сыром, а затем уселась на скамью напротив него.

— Они пришли сюда ночью, — заговорила Миск, и Дэви заметил, что ее взгляд обращен внутрь. — Дэрин и юный принц. Герцог был отравлен и чувствовал себя прескверно, а Гэйлон стал свидетелем гибели отца. Ему было всего десять лет, но его раны — душевные раны — были еще страшнее, чем у Дэрина. Эти раны так и не зарубцевались, заполнив его душу ненавистью и яростью, которые правят им и по сей день. Пока был жив твой отец, Дэрин Госни, ему удавалось справляться с приступами необузданной ярости Гэйлона. Теперь ты стал герцогом Госнийским, и эта задача ложится на твои плечи.

— Если это действительно так, то почему моя ма никогда мне не говорила об этом?

— Она молчала потому, что отлично знала: сын герцога не удовлетворится спокойным жребием хозяина постоялого двора на проезжем тракте. Она знала, что Госни обязательно захочет служить своему королю. И тогда она тебя потеряет.

В комнате стало совсем тихо, если не считать потрескивания дров в очаге. Небольшое облако дыма вырвалось из дымохода и растаяло под потолком. Взгляд Миск стал рассеянным и неопределенным, черты лица расплылись, а румянец на щеках поблек. Дэви услышал, как за его спиной что-то шевельнулось, и женский голос негромко прошептал ему на ухо:

— Ты встречал своего отца, Дэви. Он учил тебя играть на лютне.

Дэви быстро обернулся, но комната позади него была пуста. Стоило ему повернуться к Миск, как та вытянула палец и коснулась им его лба. Мальчик почувствовал острую боль в голове, а перед глазами вспыхнули разноцветные яркие огни. Лютня…

В мозгу его возникли отчетливые, ничем не замутненные воспоминания. Он вспомнил обшарпанный струнный инструмент в руках рослого, рыжеволосого гостя, одетого в потрепанную одежду, не слишком отличающуюся от лохмотьев. Он появился в гостинице в обществе пожилого человека в черном. Дэви тогда было лет семь или восемь, но он помнил все довольно отчетливо. Что-то в этих двух пришельцах необъяснимо сильно притягивало его.

Пожилой мужчина — почти старик — когда-то был черноволос и красив лицом, но теперь его длинные волосы и густая борода поседели, а лицо было изрезано озабоченными морщинами. Левая рука старика была жестоко искалечена, так что на ней почти не осталось пальцев, и покрыта толстыми рубцами шрамов, но он все-таки сумел показать Дэви, как правильно ставить руку и прижимать струны, и научил его незатейливой песенке о шаловливом пони в яблоках по имени Тислдаун.

Старик и его молодой спутник провели в гостинице всего одну ночь, однако, прежде чем они исчезли, рыжебородый парень подарил свою Кэти маленькому сыну трактирщицы. Только теперь Дэви понял, откуда взялась глубокая печаль в глазах пожилого путешественника… и припомнил тепло его голоса.

— Миск! — вскричал Дэви и тотчас почувствовал ее прикосновение на своем плече. — Как мой отец потерял руку?

Миск обняла его сзади, сложив руки на его груди.

— Она была повреждена тогда же, когда он лишился своего Колдовского

Камня и своих волшебных сил, когда он бросил вызов старому волшебнику по имени Сезран. И все это он сделал ради принца.

— Мой отец был настоящим магом?

— Да.

— И он отдал свою магию ради Гэйлона Рейссона?

Миск наклонилась и прижалась своей горячей щекой к щеке мальчика.

— И свою жизнь тоже. Но помни — будь у него такая возможность, Гэйлон сделал бы для герцога то же самое. Связь между Госни и Рыжими Королями — сама по себе сильная магия.

— Расскажите мне, — медленно проговорил Дэви, все еще погруженный в яркие видения и воспоминания, — расскажите мне об отце, о Гэйлоне Рейссоне и о том, как они были вместе.

— Хорошо, — прошептала ему на ухо крошечная женщина, я расскажу тебе все, — Дэвин Дэринсон.

Это была на редкость скучная неделя, а по расчетам Арлина и следующая неделя должна была быть точно такой же. И следующая, если, конечно, позволить Гиркану продолжать в том же духе. Молодой южанин покосился на Керила, сидевшего рядом с ним в глубоком кожаном кресле. Они находились в одном из кабинетов юго-восточного крыла Каслкипа, и Керил неплохо проводил время, уткнув свой веснушчатый нос в книгу. Рядом с ним стояла на столе кружка с подогретым вином. Арлин отчаянно скучал. Эта тяга к знаниям, внезапно открывшаяся в троюродном брате короля, безмерно раздражала его.