Хранитель меча - [117]

Между тем герцог отвесил им еще один грациозный поклон и повернулся к дверям. Джессмин смотрела ему вслед. Юноша держался прямо, не сутулился, несмотря на очевидную усталость. Затем королева повернулась к Гэйлону и увидела, что король снова помрачнел.

— Не думайте об этом, мой господин, — попросила Джессмин и ласково погладила Гэйлона по лбу. — Сделай, как говорила Миск. Пусть прошлое проходит.

— Если бы ты видела его глаза, ты поняла бы, почему я не могу забыть прошлого.

— Чьи глаза?

— Арлина. Он знал, что я должен применить Кингслэйер и что это означает его смерть. Он понимал меня лучше других… — Гэйлон скрипнул зубами. — Именно Арлин помог мне решиться закончить войну во что бы то ни стало, любой ценой, но я уверен, что в самый последний момент видел надежду в его глазах. Вопреки всему он хотел жить. Он хотел, чтобы я спас его.

В уголках глаз Гэйлона появились две слезинки. Очень медленно они поползли вниз по щекам, оставляя мокрый след.

— Он верил в меня, а я не оправдал его последней надежды.

Горе короля доставляло Джессмин жестокие страдания. Она хотела заговорить, но некоторое время не могла справиться со своим голосом.

Наконец судорога отпустила горло, и Джессмин сказала:

— Мой лорд, не думайте об этом. Прошу вас.

— А что я сделал с тобой, Джесс? Твои родители погибли от моей руки, вся твоя семья уничтожена. Стоит мне закрыть глаза, и я снова вижу море огня, растекающегося по равнине. Пылает Занкос, и я снова слышу крики детей, которые горят заживо в домах… — Гэйлон заговорил гневно, почти яростно: — Я все еще вижу Арлина и Ринна. Их плоть плавится и горит…

— Прекрати! — воскликнула Джессмин. — Если твоя боль станет слабее от того, что ты посвятишь меня в свои воспоминания и чувства, то я с радостью выслушаю тебя. Но я советую тебе подумать не о том, что ты потерял, а о том, что у тебя осталось!

Королева схватила его руки и с силой прижала к своему животу.

— У тебя есть сын, есть жена, есть твое королевство, хотя и небольшое.

У тебя есть Дэви и Мартен, которые тоже сильно страдали во время войны, но которые по-прежнему сильно тебя любят. Они не винят тебя в том, что случилось. Ты только что сказал герцогу, что построишь новый Виннамир на развалинах старого. Так прекрати же обвинять себя и займись этим важным делом.

Гэйлон закрыл глаза.

— Разве может это быть так просто?

— Нет, муж мой. Для тебя никогда и ничего не будет просто, — Джессмин погладила его по щеке. — Но когда печаль и горе станут слишком тяжелыми, чтобы нести их в одиночку, позволь мне разделить с тобой это бремя.

Она наклонилась ближе и прошептала:

— Когда ты вернулся, я поцеловала тебя, как и обещала. Но я сомневаюсь, что ты это помнишь… Так позволь мне напомнить тебе еще раз…

Сначала губы Гэйлона оставались неподатливыми и холодными, но затем он ответил на ее поцелуй, а его пальцы внезапно коснулись щеки Джессмин.

— Любовь моя, — прошептал король. — Обними меня.

Джессмин с радостью обняла его и прижала к себе, стараясь заставить Гэйлона хотя бы на время позабыть о боли. Нет, ничто больше не окажется простым для Рыжего Короля и для его королевы. Джессмин знала почти наверняка, что несчастья будут преследовать их на протяжение всей жизни, а счастье будет, напротив, бежать от них. Вряд ли это имело какое-то значение. Она сможет вынести все, что угодно, лишь бы они были вместе.

ЭПИЛОГ

Долина Нижнего Вейлса использовалась как кладбище воинов на протяжении столетий, так было и теперь. Братские могилы были вырыты прямо в полях, чтобы тела убитых солдат могли питать урожаи, которые когда-то питали их самих. Те, кто остался в живых, могли высечь имена любимых товарищей на каменных изгородях, служивших границами полей, и Мартен, вернувшись в долину, добавил к многочисленным надписям имена Арлина, Ринна и Керила.

Между тем времена года сменяли друг друга так, словно ничего не произошло, и за летом пришла осень, а за осенью наступила зима. В холодных стенах Каслкипа королева Виннамира родила крошечного рыжего мальчика. Младенца назвали Тейн в честь прадеда нынешнего короля, и Гэйлон бесконечно радовался новому члену своей семьи. Его тоска в основном прошла, но воспоминания о погибших друзьях все еще мучили его. Несмотря на частые приступы хандры, король сумел воодушевить свой народ, и вместе они принялись восстанавливать Виннамир из руин войны.

А на высоком, поросшем травой холме на побережье Западного моря, лежал в руинах Сьюардский замок, разрушенный какой-то могучей силой, которая оставила глубокую выжженную дыру в том месте, где стояло жилище Сезрана. Только рыбаки из ближайшей деревни видели, как летней ночью медленно поднимался в небо огромный огненный шар. Из него вдруг брызнули в разные стороны разноцветные острые лучи, и шар метнулся ввысь с огромной скоростью. Вскоре он превратился лишь в крошечное пятнышко света, которое тут же затерялось среди множества ярких звезд.